Под небом Испании

Крупный снаряд попал в узел связи. Солдаты, обслуживавшие его, погибли. В самый критический момент боя связь прервалась. Что-то сейчас будет? Нервы у всех напряжены до предела. Мятежники по липкой грязи медленно приближались к высоте. Со стороны, где оборону держит первый батальон, не слышалось ни одного выстрела. Такое ощущение, что там все вымерли. Танки противника, не встречая сопротивления, стали наращивать скорость и постепенно оторвались от своей пехоты. Нарастающим громом докатывается до нас новый залп артиллерийской батареи. Противник явно не жалел металла. Снаряды рвутся вблизи наших окопов. Гудит, вздрагивая, земля. А из ближайшего перелеска, давя еще не окрепшие деревца, выползают все новые и новые танки. Начал их считать, но бросил: не перечесть. За машинами сомкнутыми рядами бежит пехота. Кажется, еще пять минут, и эта лавина захлестнет наши позиции. До первых окопов остается не более шестисот метров. По лицу Пандо видно, что он сильно взволнован и крайне озабочен: «Почему молчит батальон». Он понимает, что врага надо подпустить поближе и не тратить снаряды и патроны впустую, но уже пора начинать. Еще сто, двести метров, и потом будет поздно. И батальон будто понял своего командира. Сквозь грохот бомб и артиллерийских снарядов мы услышали голос наших станковых и ручных пулеметов. Вступила в бой стоявшая на прямой наводке немногочисленная артиллерия. Начисто скошена первая грязно-серая цепь марокканской пехоты. Дымится и вертится на месте подбитый танк. Солдаты соскакивают с его брони и бегут назад к спасительному перелеску. Потом снова возвращаются и, пытаясь укрыться за наступающими танками, приближаются к нам. А пулеметы работают без устали, рокочут на разные голоса. Они бьют почти без промаха. Марокканцев становится все меньше и меньше. Взрыв, огонь, клубы дыма – горит еще один танк. Второй нырнул в канаву, да там и застрял. Высокий офицер в желтой феске укрылся за броней машины и, достав из кобуры пистолет, расстреливает в упор отступающих солдат. Бьет не спеша, словно в тире. Солдаты, обезумевшие от страха, бегут, падают и не понимают, откуда стреляют. А офицер все выцеливает и выцеливает, надеясь хоть таким способом задержать подчиненных. Наконец водитель танка не выдержал. Он вылез из люка и, незаметно подойдя сзади к офицеру, со всей силой ударил пистолетом по желтой феске. Офицер удивленно обернулся назад и опустился на землю. Водитель выхватил у него пистолет, побежал к перелеску.

Мятежники под пулеметным огнем отступили, а затем снова начали приближаться к высоте. Неожиданно из расположения второй пехотной роты прямой наводкой начало вести огонь по танкам противника неизвестное орудие. Мы с Пандо удивились: роте артиллерия не придавалась. Но вскоре все выяснилось. Запасливый командир ночью захватил у противника орудие и установил его на переднем крае. И вот теперь оно пригодилось. Артиллеристы из трофейного орудия подбили танк. Через несколько минут остановилась вторая бронированная машина. Экипаж успел выпрыгнуть из горящего танка и, отбежав метров сто в сторону, залег в воронке.

Машины замедлили ход, поджидая отставшую пехоту. Марокканцы, у которых прошел шок от пулеметного огня, снова полезли на высоту.

Более двух часов продолжалась жестокая схватка за высоту. В первом батальоне были большие потери. Казалось, еще усилие – и марокканцы пройдут. Но они неожиданно изменили направление удара и перенесли основной удар на позиции второго батальона. Бойцы первого батальона получили небольшую передышку.

Я пошел во вторую роту. Хотелось познакомиться с бойцами, которые из трофейного орудия подбили два танка мятежников. Вторая рота обороняла участок в районе небольшой оливковой рощи, метрах в семистах от нашего наблюдательного пункта. Ходов сообщения не было: бригада вела наступательные бои, а мятежники, оборонявшие высоту, не успели за ночь отрыть хода сообщения.

Половину пути мы с Марио преодолели благополучно, но триста метров пришлось ползти по-пластунски. Марио плохо владел этим способом передвижения и отстал на полпути.

Наконец перевалили через бруствер окопа. Встретил меня командир роты Антонио. Энергичный, с черными как смоль курчавыми волосами и черными глазами, он был похож на цыгана. Антонио находился еще под впечатлением недавнего боя. Он, захлебываясь, рассказывал, как его рота отбила четыре атаки мятежников.

– Ни один солдат не ушел с поля боя, – гордо заявил командир роты. – Особенно здорово дрались пулеметчики. Вот жаль только, патронов осталось мало.

– Кто же у вас стрелял из орудия? – спросил я Антонио.

– Понравилось? Здорово ребята дали им прикурить?

По успел Антонио рассказать про своих новоиспеченных артиллеристов, как перед ними вырос весь вымазанный в глине, запыхавшийся Марио:

– Только что видел орудие. Неказистое на вид, а бьет точно.

– А кто им командует? – повторил я вопрос.