Под небом Арктики

Игнат дрогнул от этого вопроса и с тревогой посмотрел на Джима. Неужели у него не выдержали нервы и он хочет покончить с собой? Но Джим, преодолевая волнение, улыбался. Игнат после короткого колебания передал револьвер Джиму. В ту же минуту из люка поднялся Фома с винтовкой в руках. Ему и Джиму пришла в голову одна и та же мысль. Они начали посылать в сук пулю за пулей. Сук надломился – трос был освобожден. Все вздохнули с облегчением.

А кругом «Тайги» бушевало пламя. Жар становился нестерпимым. Оставаться далее на палубе было невозможно. Симаков отдал приказ всем спуститься во внутреннее помещение корабля. Но сам он решил оставаться на капитанском мостике.

– Живьем сгоришь, – возражал Игнат.

Симаков упорствовал.

– Я должен… – Симаков задохнулся от дыма, закашлялся и пошатнулся.

Игнат схватил его своими огромными ручищами, как ребенка, и понес к люку.

В кают-компании Симаков очнулся и вновь пытался выйти на палубу. Игнат сжал руку капитана и строго сказал:

– Сиди, «Тайга» движется вперед и сама выберется из пожара. Осталось каких-нибудь полкилометра.

Анна Фокина уронила голову на стол. Обморок… Джим бросился к ней на помощь. Но что он мог сделать? Поднял золотоволосую голову девушки, растерянно дул в лицо. Дубровина с белым, как у мертвеца, лицом шатаясь и цепляясь за горячие стены, побежала к аптечке за спиртом. Но возле двери сама упала.

– Однако дело – табак, – проговорил Фома, ни к кому не обращаясь.

– Алло. Вы живы? – телеграфировали змеевики. – «Тайга» находится у края леса. Осталось не более…

– Что такое? Почему он не договорил? – взволновался Симаков и закричал в телефонную трубку: – Тестов! Тестов! Алло! Гринев! Не отвечают. Неужели «Змей» оторвался? Я иду на палубу, – сказал Симаков решительно.

Игнат видел, что на этот раз отговаривать бесполезно.

– Погоди. Раньше батьки не лезь в пекло, – загудел Фома, расставляя перед Симаковым руки, – говорю, погоди, а не то стукну. Сиди. Я сейчас…

Фома, переваливаясь, как медведь, вышел и скоро вернулся с кожаным пальто, шлемом и темными очками.

– Вот, надень. Да водой облейся. Полведра я еще сберег.

Симаков быстро оделся. Фома облил его с ног до головы.

– Теперь идем.

Игнат также последовал за ними.

С трудом взобрались по горячей железной лестнице до люка. Фома, надев кожаные рукавицы, открыл люк. Их обдало горячим багровым дымом. Фома быстро захлопнул люк.

– Крышка. Каюк, – сказал он. – Нельзя выходить. Все равно сгоришь. – И он насильно свел Симакова с лестницы.

Шатаясь, дошли до кают-компании. Люди сидели и лежали на столах, там было не так жарко, как на накалившемся полу. Молчание, гул моторов, шум пожара…

– Однако как будто посвежело немного, – сказал Фома.

И в тот же момент раздался голос змеевика, несший весть о спасении.

– «Тайга» вышла из пожара. Живы ли вы? Мы живы.

Холодный ветер быстро остуживал стенки «Тайги». Спасены.

8. «Змей» в болоте

«Тайга» остановилась. Все выходят на палубу, усыпанную пеплом и углями. Кое-где еще дымятся полуобгоревшие суки. Небо хмурое. Сеет дождь, как сквозь сито. Взоры поднимаются вверх. Там, где гордо реял «Змей», пустота. Кругом ночь. Молчание…

– Штурман, механики, по местам! Полный ход! – командует Симаков.

– Нельзя полный ход. Аккумуляторы истощились, – докладывает Дудин.

Симаков хмурится и отдает новую команду:

– Поднять трубу Дюбо и виндроторы.

– Есть поднять Дюбо и виндроторы, – отвечают Гришин и Дудин.

Через несколько минут «Тайга» медленно поворачивается и идет к пожарищу. Огнем проложена в лесу огромная брешь. По краям еще пылают, как факелы, одинокие деревья. «Тайга» движется устало, словно израненное чудовище. Ветер медленно вливает силы в истощенные аккумуляторы. А люди, как неутомимые муравьи, уже хлопочут, убирают палубу от мусора, золы, углей. Вот вспыхнул первый прожектор и залил голубым светом дорогу впереди.

– Симаков! Я лечу на разведку, – говорит Анна Фокина.

Капитан ласково улыбается. Он сам хотел предложить ей это, но пожалел ее.

– А силы не сдадут в полете? – спрашивает он заботливо.

– После такой бани просто необходимо проветриться.

– Товарищ Фокина, – говорит Джим, – можно и мне с вами лететь?

– Летите, – отвечает Симаков. – Я за тебя, Анна, буду спокойней. Его помощь может понадобиться.

Анна садится за руль, и, послушная ее движениям, изящная «Стрекоза» взмывает вверх и несется над пожарищем. Их обдает теплым воздухом. Доносится запах гари. Джим искоса поглядывает на Анну Фокину. Из-под шлема у нее выбивается золотистая прядь волос и трепещет на зарумянившейся щеке.

«Стрекоза» делает резкий вираж, кружится на месте. Джим заглядывает вниз и видит две вспыхивающие точки голубого света. «Стрекоза» садится на землю. К машине подбегают с карманными электрическими фонарями Тестов и Гринев. Фокина выбегает из кабины и обнимает молодых людей.

– Тестов! Гринев! Живы? – радостно восклицает она.

– Целехоньки.

– А «Змей»?

– И он в порядке. Упали за пожарищем, на болоте. Решили пешком до «Тайги» добраться.

– «Тайга» навстречу идет. А ты что, Тестов, прихрамываешь?

– Ушибся немного.