Под Москвой

Еще до рассвета эскадроны Шевчука и Биктяшева сосредоточились на высоте 147. Эту заросшую густым кустарником высотку противник несколько раз пытался захватить и установить на ней пушки для обстрела Волоколамского шоссе, но был отбит. Теперь он полукольцом охватывал ее с двух сторон, намереваясь войти в стык между дивизиями Панфилова и Атланова, не подозревая, что в центре его наступающей группы к контратаке готовились эскадроны Шевчука и Биктяшева. Правее, в направлении Шитьково, должны были нанести удар батальон панфиловцев и полк Бойкова. В наступлении принял участие резервный полк Жмякина.

Всей операцией руководил генерал Атланов. Атака должна была начаться после залпа гвардейских реактивных минометов.

Весть о прибытии каких-то необыкновенных и страшных по своей силе пушек мгновенно облетела все подразделения. Политрук Рябинин, обходя расположившиеся вдоль лесной проселочной дороги взводные колонны, слышал самые разноречивые толки.

- Бьет эта самая штуковина без всякого грохота и шума, - говорил черночубый кубанец Мишка Сидоренко. - Ты сидишь и ничего, стало быть, не чуешь, вдруг на голову тоби чемодан, раз - и все растерзало... Ни кишочков, ни потрошочков...

- А ты откуда знаешь? - спросил кто-то с сомнением в голосе.

- От батарейцев слыхал. Им, браток, все известно. Народ ученый.

- Неправда. Мне рассказывали не так, - возразил пулеметчик Криворотько. - Сделана эта пушка, и даже не пушка, а прибор, самым простым манером - вроде обыкновенной железной бороны "зигзаг" с ребрами. Кладется на эти ребра снаряд, похожий на гриб. Ну, конечно, само собой, все работается электричеством. Включается рубильник, и снаряд летит в воздух. В снаряде, стало быть, имеется стабилизатор и небольшой, с пропеллером, моторчик, который начинает работать и везет снаряд, куда положено. Прилетает этот гостинчик до определенного места, снижается, и трах - все вдребезги...

- Тю! От же брехня! - Мишка Сидоренко смачно сплюнул и отвернулся.

- Брехня не брехня, но почище будет твоего чемоданчика...

Рябинин улыбнулся и удовлетворенно заметил, что настроение у людей бодрое. Увидев политрука, бойцы притихли.

Начинало светать. По верхушкам деревьев пробежал ветерок и швырнул с веток на каски бойцов и за воротники полушубков рассыпчатые хлопья снега.

Привязанные кони, почуяв приближение утра, встряхивая седельными вьюками, беспокойно переступали с ноги на ногу. Рябинин присел около станкового пулемета.

- Долго еще ждать-то, товарищ политрук? - спросил Криворотько.

- Еще немного, - посмотрев на часы, ответил Рябинин.

- Разрешите, товарищ политрук, обратиться. Говорят, будто бы нам прислали какие-то необыкновенные пушки и разят они фашистов под чох. Правда это или нет? - приглушенно, давясь махорочным дымом, спросил Сидоренко.

- Так точно, товарищи, эти новейшие пушки здесь. Они будут поддерживать нашу атаку.

Политрук оторвал от газеты четвертушку бумаги, свернул цигарку и закурил.

- Что же это за пушки? Как они бьют? - продолжал расспрашивать Сидоренко.

- А вот сегодня увидим.

Рябинину самому не терпелось посмотреть на работу "катюши". Вдвоем с Шевчуком они пытались подойти к закрытым брезентом машинам, но часовой строго окликнул их и скомандовал "кругом". Сейчас Рябинин чувствовал некоторую неловкость перед бойцами, потому что не знал, как на самом деле действуют новые орудия.

- Пушки эти строжайше засекречены, - сказал он внушительно, - и гитлеровцы скоро узнают их силу...

Но договорить он не успел. Предутреннее лесное затишье разорвал страшной силы гром. Над лесом с тихим шелестом пронеслись ослепительные молнии. Стоявшие под деревьями кони, точно от непомерной тяжести, склонили головы, а некоторые присели на колени; даже назойливый ветер, словно чему-то удивившись, перестал качать верхушки деревьев.

Бойцы, ничего не понимая, оторопело смотрели друг на друга.

- Это что же такое, братки, делается? - зябко пожимая плечами, спросил Сидоренко.

- Новые пушки бьют... без шуму и буму... как ты рассказывал, приподнимаясь, ответил Рябинин и, отряхнув с полушубка снег, с радостным возбуждением добавил: - Приготовиться к движению!

Два оглушительных залпа резкими толчками встряхнули землю, и ослепительные молнии снова пронеслись над лесом. Казалось, что и земля и небо разрываются на части.

Прилегший было отдохнуть Осипов подскочил и, крякнув, бросился к телефону. Он долго не мог вызвать командный пункт батареи Ченцова. Дежуривший на командном пункте сержант Алексеев почувствовал, как ползет земля и трещит накат. Он едва извлек телефонный аппарат, как блиндаж обвалился. Снаряды рвались в трехстах метрах от блиндажа.

- Ченцов, - кричал Осипов в трубку, - Ченцов!

Но телефон молчал. Схватив другую трубку, Антон Петрович быстро соединился с эскадроном Рогозина. Там никто не спал.

- Вы слышите? - хрипло кричал Осипов Рогозину. - Чуете?

- Слышим, товарищ подполковник, - отвечал Рогозин. - Что это? Землетрясение? Ничего не понимаем! Немцы галдеж подняли, как будто у них под ногами вулкан извергается.