Под маской альтер-эго (сборник)

Если честно, то собеседник адмирала был бы не очень удивлён, если бы Слон – такую кличку начальник училища получил за свою большую умнейшую голову – достал из стола револьвер и пустил ему пулю в лоб. И когда адмирал нагнулся, то его действительно изнутри обдало холодком. Неужели он ошибся в своём решении, впервые за долгие и долгие века своей жизни?!

Но в руках у Слона оказался не револьвер, а огромная пузатая бутылка «Звёздной пыли» – вещи редкой и весьма дорогой. Её сорок пять градусов сначала не ощущались, лишь отдаваясь во рту сильнейшим послевкусием, чем-то напоминающим и чёрный виноград, и земную дыню, но вот потом она очень и очень быстро ударяла в голову…

У Слона получилось одной рукой достать откуда-то одновременно и бутылку, и две серебряные рюмки, зажав их между пальцев. А вот во второй руке, которая, как всем было известно, была протезом, как и его левая нога, действительно оказалось оружие. Но не штатный револьвер офицера космофлота, а самый обычный армейский плазменный излучатель B08. Пальни адмирал из него сейчас с такого расстояния… в гроб положить было бы нечего – это точно. Если только развеять потом горстку пепла над клумбой…

– А теперь давай посидим и подумаем, мой мальчик, – предложил адмирал и, с трудом встав с кресла, кивнул головой, приглашая следовать за собой. Излучатель пока почему-то не был направлен в лоб посетителю, что было весьма для него удивительно.

Кивнув на высокую картонную коробку, что стояла рядом с креслом, в котором сидел «капитан», и которую он принёс с собой, адмирал спросил:

– Это именно то, о чём я думаю?

Тот лишь молча утвердительно кивнул.

Коробка, которая вообще-то когда-то хранила кухонный комбайн, сейчас содержала в себе одно из величайших сокровищ, известных человечеству.

Выйдя из-за стола и зайдя за своё огромное кресло, адмирал ногой открыл практически незаметную на фоне облицовки из тёмного дерева дверь в свой личный кабинет. Все в училище об этом кабинете, конечно, знали, но посетитель лично не знал никого, кто хоть раз бы упомянул, что ему удалось там побывать…

Личный кабинет начальника училища оказался не крохотной комнатушкой, чего можно было бы ожидать, а самой настоящей квартирой, явно из нескольких комнат.

– Гальюн там, по левому борту, если что, – сказал адмирал и кивнул головой вдоль длинного коридора. – А вы проходите прямо, там кают-компания. Доставайте из бара всё, что захотите, а я сейчас подойду, – добавил адмирал: – Это тоже на стол поставьте, – сказал он, вручив своему гостю бутыль «Звёздной пыли», серебряные рюмки и даже В 08, после чего сам удалился по коридору.

«Капитан» же молча отправился выполнять приказание.

«В конце концов, – подумал он, – тому, кого хотят в ближайшее время оправить на тот свет, не показывают, где в доме гальюн…»

Очевидно, с ним решили поговорить… в приватной обстановке. В том, что личные апартаменты адмирала были проверены кафедрой радиоэлектронной борьбы училища со всей возможной тщательностью, он не сомневался.

Кают-компания оказалась просторной овальной комнатой, треть которой занимало панорамное окно из бронестекла. За окном шёл проливной послеобеденный ливень, а вдали была видна полоса далёких джунглей. На стене висело несколько огромных экранов, сейчас не работающих; вдоль стен стояли бар, огромный холодильник и электроплита. В центре же комнаты размещался овальный стол тёмного полированного камня. В баре-холодильнике оказались фрукты, огромное количество всевозможных мясных закусок и соков – местных, разумеется, с Янса, что с облегчением отметил про себя гость. Земную еду он не любил.

Он довольно быстро накрыл на стол, после чего крайне аккуратно вскрыл ту самую коробку, что принёс с собой, и водрузил в центр стола её содержимое – высокий цветочный серебряный горшок с деревцем, которое больше всего землянину напомнило бы молодой четырехлетний кедр. Но это деревце было усыпано несколькими шапками огненно-красных цветков с чёрными потёками нектара на лепестках.

Цветущая янская ель… Дивной красоты деревце, тайны которого так и не удалось понять землянам. Во время цветения цветки янской ели выделяли иссиня-чёрную смолу, которая творила то, что в иные времена назвали бы чудом, и никак иначе. Смола возвращала молодость. Не образно говоря, а на самом деле: семидесятилетний старик за несколько лет оказывался в теле, которому ни один тест не дал бы более тридцати пяти… Регенерировали потерянные конечности – отрастая, как хвост у ящерицы… Восстанавливались заново отсутствующие зубы, исчезали любые шрамы. И человек навсегда забывал, что такое большинство заразных болезней. Можете себе представить счастливца, который никогда не заболеет даже тривиальным вездесущим гриппом? И процедуру омоложения можно было повторять снова и снова…

Потом на месте цветков на ели вырастали крохотные шишечки, каждая из которых содержала ровно семь семян. Цвела янская ель лишь раз – с лета четвёртого года жизни и в течение всего года, после чего вырастала в почти стометрового исполина со сверхпрочной и не гниющей древесиной.