Под Локком

— Я не пытаюсь тебя вывести из себя. Честно, я просто не понимаю, почему ты ведешь себя со мной подобным образом. Я думала ты не против, что я работаю с тобой.

Что-то изменилось в выражении его лица, что я не смогла уловить за долю секунды до того, как он опустил руку от лица. Его взгляд был медленным и проницательным, тогда как его челюсть ходила ходуном.

— Я думал у меня больше времени…

Он не закончил свое разглагольствование, потому что он внезапно оказался у моего лица, тяжело дыша носом, его тело было напряжено.

Две большие руки обхватили мою челюсть мгновенно, перед тем как его рот с его глубокими розовыми, полными губами и однодневной щетиной вокруг, спустились на меня в твердом поцелуе — лишь владение и нужда.

О божечки.

Один раз. Дважды. Его хватка на моем лице была неумолимой, даже когда он отодвинулся назад на квадратный дюйм, а потом поцеловал меня еще сильнее, надавливая и сминая своими властными губами. Его горячий, бархатный язык прошелся, по-моему, с необходимостью и намерениями, которые я не могла осмыслить.

Никогда в моей жизни, даже если бы мне довелось поцеловать сотню других людей после этого, ничто не будет так чувствоваться, как длинные сильные пальцы Декса сжимающие мою челюсть, зубы, кусающие мою нижнюю губу.

Я не должна была просто стоять там. Я также определенно не должна была открывать рот для него или встречать его на полпути своим языком, но когда тот, кто выглядит как Декс — высокий, сильный, не всегда с правильной стороны нравственных проблем, и талантливый, целует вас, вы не говорите «нет». В тот момент я поняла, почему так много женщин стали его жертвами, но это было так чувственно, что это не казалось правдой. Когда кто-то, как Декс, издает стон в рот, когда вы мягко двигаете языком, напротив его, в дружелюбном жесте, в то же время, прижимаясь своей грудью к его твердой груди, вы сделаете это снова.

Даже если вы действительно не знаете, что делаете. Вы просто действуете. Вы двигаете языком так, как понимает только ваше тело. Вы выгибаете спину, потому что это то, что сейчас чувствуется правильным.

Вы не спрашиваете об этом. Вы воспользуетесь тем моментом безумия, что вы позволили себе жить только для того, чтобы попробовать что-то или кого-то вроде Декса Придурка Локка.

Он целовал меня беспощадно. Его правая рука переместилась со своего места на щеке, по моей шее, а затем опустилась на противоположное плечо.

И я позволила ему, потому что его губы были твердыми, его язык был хорош, и его рот был на вкус, как шоколадное молоко, которое он выпил раньше, и дым от сигареты, которую он выкурил, когда мы открывали магазин часами раньше. Твердая мускулистая грудь, прижатая ко мне, могла также послужить причиной того, что я даже не думала о том, чтобы уйти.

Только тогда, когда другая его рука, оставленная на моем лице, начала спускаться по моей шее на ключицу, по бокам груди, я поняла, что происходит.

Декс Придурок. Декс Король Угрюмых засунул язык в мое горло. Мой начальник. Декс. Чарли. Парень, который выписывает мои чеки на зарплату.

Я отпрянула от него так резко, что уверена, это единственная причина, по которой он меня отпустил. Он не ожидал, что я испуганно отступлю от него. И еще потому что он не ожидал что я, оттолкнувшись, смогу увидеть его зардевшееся лицо и тяжелый взгляд. И массивную трубу в его штанах.

Боже.

Мне стоило просто стоять на месте, но тогда бы я наверняка пожалела об этом.

— Святые угодники, — выдохнула я.

Его рот был приоткрыт, и выглядел он немного… ошеломленным.

— Черт, — Декс запустил обе руки через бардак темных волос, которые спали на лоб. — Черт, Ритц.

И, намек на ужасное чувство, которое прокралось в центр моего желудка.

Я не хотела слышать от него о том, какой ошибкой был наш поцелуй, потому что, даже если это и было правдой, я просто не хотела этого слышать из его уст. Я просто не вынесу отказа.

Так что я сделала единственную вещь, на тот момент, которая могла бы сохранить наши умы во здравии. Я вышла из офиса и закрыла за собой дверь.

Слим подкатился на кресле к моему, когда я только собиралась усесться, зажав губы зубами, в надежде, что они перестанут покалывать.

Я чувствовала, что этого не случится, но девушка ведь может помечтать.

— Ты выглядишь, — он медленно прошелся взглядом по моему лицу, — странно.

Я взглянула на него уголком глаза. Если бы я посмотрела на него прямо, я бы, скорее всего, покраснела или выпалила бы все как на духу, о том, что только что произошло. А это очень плохая идея. Так что я поудобнее уселась.

— Хм.

Слим хмыкнул, присматриваясь ко мне еще ближе.

— Может, ты хочешь о чем-то мне рассказать?

Видите о чем я? Любопытная варвара. Любопытная — с большой буквы.

— Неа.

— Хммм, — промычал он, прежде чем усесться обратно в кресло.

— Мы все знали, что это произойдет. Просто не ожидали, что это займет столько времени, — Слим прокрутился на кресле. — И я удивлен, что ты не хочешь мне об этом рассказать.

— Рассказать о чем? — спросила я осторожно. Эти ребята как пираньи в отношении информации.

Он хитро улыбнулся, опять прокрутившись на кресле.

— Ты знаешь о чем.