Под Локком

— Вот, — сказал он, прежде чем залезть в свой карман, и незаметно передал мне кое-что.

Свои ключи от машины.

Это вызвало у меня еще большее желание расплакаться. Я спрятала их в своей руке и, готовая уже отдать обратно, затрясла головой:

— Он взбесится на тебя!

Мой дорогой друг Слим пожал плечами.

— Он это переживет, — вздернув свой подбородок, он подмигнул. — Я могу прокатиться до дома с Блу.

Блу открыла рот, но ничего не сказала, ее взгляд скользнул по мне, и она кивнула, соглашаясь:

— Выбирайся отсюда, Риз.

Ах, дерьмо. Мне пришлось снова стереть слезинки с щек, которые выскользнули из моих глаз, как ловкие ниндзя.

— Спасибо, ребята, — мой голос звучал шатко и хрипло. Я всхлипнула и одарила их самой лучшей улыбкой, которую только могла выдавить, будучи в растрепанных чувствах. — Вы, ребята, мои самые верные друзья.

Не желая больше тратить время в «Пинз», я быстро махнула своим двум товарищам и выскочила за дверь. Сцион Слима был припаркован в самом дальнем углу стоянки. Сделав глубокий вдох, я постаралась выровнять дыхание, насколько это было возможно, прежде чем вывести машину со стоянки.

Я не знала, куда мне поехать. У меня ушла секунда, чтобы решить, что Сонни в этот вопрос посвящать не стоит. Мои ключи остались у Декса, а идея попытки взлома меня совсем не прельщала. И черта с два я бы поехала к Дексу. Эта задница — сейчас самое последнее, о чем мне хотелось бы думать.

Ну, это было бы ложью, как только я начинала думать о нем, у меня вскипала кровь.

Я имею в виду, что с ним, черт побери, такое? Кричать на меня так, говорить со мной подобным образом. Может он просто привык так разговаривать с людьми. Он определенно не был добр со многими людьми, с которыми общался, но все же. Во время его маленьких вспышек гнева лучше держаться от него подальше, и мне в том числе.

Я немного покаталась по городу. Не зная, куда я еду, который час и где вообще нахожусь. Мне еще нужно будет наполнить Слиму бак, прежде чем пригнать его тачку обратно к салону попозже, или сделать это завтра, я еще не решила.

В какой-то момент я вспомнила, что оставила свои кошелек и телефон в «Пинз». Вот как рассержена, ээ... расстроена, я была. Я даже в ванную никогда не хожу без телефона.

Единственные деньги, которые у меня были — это двенадцать баксов и сдача из гастронома в заднем кармане. Вот это меня поимели.

Я, наконец, нашла дорогу назад в ту часть города, которая была мне знакома, недалеко от дома Сонни. С оставшейся четвертью бака я въехала на парковку торгового центра и кинотеатра, в котором я бывала раньше. Хандра была поводом для меня покататься по городу или посидеть в машине. Но мне надоело снова и снова слушать голос этого хера, постоянно воспроизводящийся в моих мыслях.

Чертова задница.

* * *

После двухчасового бесцельного просмотра фильма на большом экране, я, наконец-то, начала понимать суть картины, но тут заметила фигуру, стоящую у подножия подсвеченных ступенек, ведущих ко второму ряду. Я тайком проникла на второй фильм, после того как обнаружила, что еще только девять вечера, и не могло быть и речи о том, чтобы вернуться в «Пинз» раньше, чем нужно.

Потому что у меня все еще не было плана.

Если бы моя машина не стояла у дома Декса, у меня было бы больше возможностей. Но она стояла там. У меня не было телефона, так что я даже не могла позвонить Сонни и попытаться объяснить ему ситуацию, потому что, я уверена, в конце концов, он узнает об этом, а я не хотела ему лгать. И если кто-то расскажет ему, что я натворила глупостей, то, надеюсь, это буду я сама.

В какой-то момент, когда я смотрела фильм безо всякого интереса, я вдруг начала плакать. Просто беззвучные, обжигающие слезы. Предательские маленькие капли, которые смущали меня даже сильнее, чем до этого.

Фигура у подножия кинотеатра поднялась на две ступеньки. Я могла бы сказать, что это был мужчина. Высокий и мускулистый, но это все что мне удалось разглядеть в темноте. Честно говоря, мне было без разницы, поэтому я снова стала смотреть на изображение двух смеющихся актеров на экране.

Возможно, из-за своего желания потеряться в кино я не всматривалась в очертания человека, перешагивающего через две ступеньки одновременно, прежде чем скользнуть в пустой ряд, в котором я сидела, и элегантно опуститься в свободное кресло рядом со мной.

Я напряглась, но не обернулась посмотреть на мужчину — на Декса.

Фильм шел, как казалось, минут десять или пятнадцать. Он ничего не говорил, хотя я чувствовала тяжесть его взгляда на себе. Только он мог смотреть на меня так, что я физически ощущала это.

А потом он вздохнул, громко и отчетливо.

— Ритц, — прошептал он просто так. В зале было лишь три человека, кроме нас, и мы сидели далеко от них.

Это не означало, что я собираюсь обращать на него внимание.

— Ритц, — снова шепнул он, две минуты спустя.

Нет, все еще не собираюсь обращать на него внимание.

— Ритц.

— Ритц.

Он, должно быть, повторил мое имя, по меньшей мере, раз пять. А его шептания слились, в конце концов, в слабое шипение.

Все еще ничего.