Под куполом

Возле машины стояли Линда Эверетт и Джеки Веттингтон, поглощённые разговором. Обе женщины выглядели серьёзно озадаченными.

Первое, что поразило Джулию внутри участка, это духота, кондиционер было отключён, наверняка, ради экономии горючего. Второе — количество юношей, которые там сидели, между ними и двое из неизвестно — скольких братьев Кильянов — этих невозможно было не узнать по шнобелям и коническим головам. Очевидно, все эти молодчики были заняты заполнением официальных форм.

— А если кто-то не имел последнего места работы? — спрашивал один из них у другого.

Из подвала слышались плаксивые вопли Энди Сендерса.

Джулия сразу направилась к дежурной части, куда заходила годами и даже делала добровольные взносы в здешний кофейно-пончиковый фонд (плетёная корзина). Никогда прежде её не останавливали, но сейчас Марти Арсенолт сказал:

— Вам нельзя туда, мисс Шамвей. Приказ.

Произнёс он эти слова к ней примирительным тоном, которого, несомненно, не применял к Питу Фримэну.

Как раз в этот миг по ступенькам из подвала, который офицеры Милловского департамента полиции между собой называли «клетью», поднялись Большой Джим Ренни с Энди Сендерсом. Энди плакал. Большой Джим, приговаривая что-то успокоительное, обнимал его за плечи. Вслед за ними появился Питер Рендольф. Униформа на нём сияла, но лицо у него было человека, который только что едва спасся от взрыва бомбы.

— Джим! Пит! Я хочу поболтать с вами, для «Демократа»! — позвала Джулия.

Большой Джим довольно долго разворачивался, но только ради того, чтобы окинуть её взглядом типа «жителям ада тоже хотелось бы воды со льдом». А потом повёл Энди в кабинет шефа. Говорил он что-то о молитвах.

Джулия направилась мимо стойки. С тем самым виноватым лицом Марти схватил её за руку.

— Когда в прошлом году вы, Марти, попросили меня не подавать в газете материал о том скандальчике с вашей женой, я вам поспособствовала. Потому что иначе вы бы потеряли работу. Итак, если у вас есть хоть унция признательности, пропустите меня.

Марти отпустил её, пробурчав:

— Я старался вас удержать, но вы меня не послушались. Не забудьте.

Джулия бросилась бегом через дежурную часть.

— На минуточку, голубчики, — окликнула она Большого Джима. — Вы с Питом Рендольфом чиновники на службе нашего города и поэтому будете говорить со мной.

На этот раз взгляд, подаренный ей Большим Джимом, содержал в себе злость вместе с пренебрежением:

— Нет. Не будем. Вы не имеете на это сейчас права.

— А он имеет? — спросила она, кивнув на Энди Сендерса. — Если то, что я слышала о Доди, правда, то он последнее лицо, которому можно было бы позволить спускаться в подвал.

— Этот сукин сын убил мою драгоценную девочку! — завопил Энди. Большой Джим ткнул в сторону Джулии пальцем.

— Вы получите материал, когда мы будем готовы его предоставить. И не раньше.

— Я хочу увидеть Барбару.

— Он под арестом за совершение четырёх убийств. Вы с ума сошли?

— Если отец одной из его предполагаемых жертв смог там побывать, почему я не могу?

— Потому что вы ни жертва, и ни близкая родственница, — ответил Большой Джим. Верхняя губа у него задралась, оголив зубы.

— У него есть адвокат?

— Разговор закончен, жен…

— Ему не нужен адвокат, ему нужна верёвка на шею! ОН УБИЛ МОЮ ДРАГОЦЕННУЮ ДЕВОЧКУ!

— Идём, друг мой, — произнёс Большой Джим. — Вознесём за это молитву Богу.

— Какие у вас доказательства? Он сознался? Если нет, какое алиби он предложил? Как это согласовывается со временем наступления смерти? И знаете ли вы вообще, когда наступила смерть? Если тела только что были найдены, откуда вы можете это знать? Были ли они застрелены, или зарезаны, или…

— Пит, избавьтесь от этой надоедливой ведьмы, чьё имя рифмуется со словом «пядь», — бросил, не оборачиваясь, Большой Джим. — Если не пойдёт добровольно, выкиньте её отсюда. И скажите, кто там у нас сидит на рецепции, что она изгнана отсюда навсегда.

Марти Арсенолт скривился, проведя себе рукой по глазам. Большой Джим подтолкнул Энди Сендерса в кабинет шефа и прикрыл за собой двери.

— Ему выдвинуто обвинение? — спросила Джулия у Рендольфа. — Вы не можете этого делать без адвоката. Это незаконно.

И тогда, хотя все ещё не опасный на вид, а только взволнованный, Рендольф произнёс слова, от которых у неё похолодело сердце:

— Пока будет стоять Купол, Джулия, я думаю, законным здесь будет то, что решим мы.

— Когда они были убиты? Скажите мне хоть это, по крайней мере.

— Ну, похоже на то, что две девушки были перв…

Тут настежь распахнулись двери кабинета, она не сомневалась, что Большой Джим стоял за ними, подслушивая. Энди сидел за столом, который теперь принадлежал Рендольфу, спрятав лицо в ладони.

— Убери её отсюда прочь! — гаркнул Большой Джим. — Я не желаю тебе дважды тоже самое повторять.

— Вы не имеете права запрещать ему общение и лишать информации жителей нашего города! — закричала Джулия.