Под крылом судьбы

Он опять замотал головой. Мотай-мотай, я терпеливый, подожду. Наконец Султан произнес:

– Ладно, уговорил. Деньги дам, если удастся банк прибрать, только не от меня получишь, придет человек. Если проиграешь, то я тебя знать не знаю. Понял?

– По рукам.

Прощаясь, жена Султана вручила объемистый сверток.

– Нельзя уходить с пустыми руками, возьмите яйца. Свежие, – подчеркнула она, почему-то оглядываясь на мужа.

Султан поддержал жену:

– Правильно, возьми яйца, пригодятся. Ты ведь не забудешь про наш уговор щенка купить. Штука баксов, как договорились.

Сидя в машине, я прокручивал в голове встречу с Султаном. Умный мужик, ничего не скажешь, держит всех на привязи, сам при этом ни за что не отвечает, прямо как Рима.

Как мне пришло в голову сравнить Султана и Риму? Хотя чему тут удивляться. Держит на поводке трех мужиков и живет себе припеваючи. Теперь вот еще и козла себе завела. Султанша!

РИМА. Насечка

Выставка прошла успешно. Кого там только не было! И бизнесмены, и чиновники, много студентов и просто тихих, интеллигентных людей. Встречались и забавные персонажи, например какой-то загадочный Султан, тщательно выяснявший цены на картины и рулеткой измерявший их размер. Потом с помощью калькулятора вычислял стоимость одного квадратного сантиметра и, обращаясь к Андрею, возмущался:

– Я посчитал, средняя стоимость картин, выставленных на продажу, девяносто центов за один квадратный сантиметр, а вон та, которая мне приглянулась, почему-то аж полтора доллара. Так не пойдет!

С удивлением встретила на выставке Михалыча. Неужели Олег приставил за мной слежку?

– Олег Александрович попросил передать свои извинения, но на выставку прийти не сможет. Вот прислал меня, – с притворным смущением Михалыч прокомментировал свой визит. Они умеют притворяться, когда им нужно.

– Отрывать вас от работы ради формального визита вежливости невежливо, – я специально так скаламбурила, пусть помучаются, вежливо они поступили или нет.

Однако невозмутимость Михалыча может поколебать только танк.

– Хочу прикупить пару картин по просьбе Олега Александровича, кто тут главный организатор?

Я подвела его к Андрею. Андрей приветливо пожал руку Михалычу и принялся с увлечением расхваливать картины. Показалось, что Михалыч больше смотрел на самого Андрея, чем на предлагаемые к продаже работы. Фотографировал взглядом. Профессиональная привычка, успокоила я себя. Между тем у них завязался оживленный диалог.

– Значит, я могу связаться с вами и проконсультироваться в случае необходимости? – обратился к Андрею Михалыч.

– Конечно, запишите телефон.

– Еще один вопрос, – Михалыч взял его под руку, многозначительно посмотрев на меня.

«Поняла, поняла, – мысленно ответила я. – Ваши глупые и никому не нужные мужские секреты меня совсем не интересуют. Все равно потом потихоньку выведаю обо всем у Андрея».

После того как Михалыч удалился, Андрей с удивлением пересказал их разговор:

– Интересный такой мужик. В искусстве ни бум-бум, это стало ясно, как только он раскрыл рот. Но у него есть работа известнейшего мастера, он хочет показать ее, чтобы убедиться в подлинности.

Мне это не понравилось. Не видела я у Олега в доме таких работ.

– И что?

– Я дал ему свой адрес.

– А почему ему не привезти работу сюда? – продолжала допытываться я.

– Не хочет светиться, беспокоится, можно понять, – пожал плечами Андрей.

Мне это совершенно не нравится. В голове завыла сирена воздушной тревоги. Как на войне.

– Андрей, ты не эксперт, не искусствовед, не реставратор, наконец. Почему ты не порекомендовал ему специалиста?

– Он ответил, что может показать работу только надежным, проверенным людям. – Наивный, как ребенок.

– Он видит тебя первый раз в жизни! – воскликнула я.

– Успокойся, он сказал, что, если я твой друг, значит, мне можно полностью и безоговорочно доверять. – Андрей думал, что обрадует меня этим высокопарным заявлением. – Что-то не так? Ты не доверяешь этому типу?

Я не нашлась что ответить.

– А что еще он тебе говорил? – я пыталась изобразить полное безразличие, чтобы Андрей не услышал сирены, пронзительно завывающей в голове.

– Больше ничего. Сказал только, что разговор должен оставаться между нами. – Он с удивлением посмотрел на меня. – Но не от тебя же скрывать!

Потом Андрей рассказывал, что Михалыч действительно приезжал и показывал картину. Она оказалась подделкой, но классно выполненной. Михалыч ушел в расстроенных чувствах, но очень долго и благодарно жал руку Андрею.

– И больше ничего не было? – расспрашивала я.

– Ничего, – простодушно ответил Андрей. – Не считая пропущенных за знакомство ста грамм.

– И о чем же вы беседовали? – я пыталась изобразить полное безразличие.

– В основном говорил я. Понимаешь, чтобы распознать подделку, не понадобилось особых усилий. Элементарно, в те годы таких красок не выпускалось. Вот я ему и объяснил.