Под крыльями Босфор

— Сергей Викторович, думал, привираете, — начальник штаба оторвался от лежащих на столе документов, поднял голову. — Слишком уж ваши похождения на сказку похожи. Мы, конечно, всё записали, но пусть дальше во Львове или в Ставке разбираются. Сами понимаете, не наша это епархия, доложить придётся. Вы сегодня отдыхайте, а завтра мы ответ получим и, дай Бог, переправим вас дальше.

Вот и всё. Оставили меня в покое, выделили коечку тут же, в штабе, в комнате отдыха. Так понимаю – дабы под присмотром был. Опознать-то опознали, но кто меня на самом-то деле знает? Лучше от греха подальше под надзором меня подержать. Да я и не против. Одно сразу дело сделал – решил вопрос с моим мундиром. Отдал прачкам в стирку – пусть приведут в порядок. Обещали к утру вернуть. И голодным не оставили, покормили.

А утром пришёл ответ не из Львова, а из Ставки: «Выделить сопровождение, снабдить соответствующими бумагами, выписать проездные, выдать командировочные и прямым ходом отправить в столицу. И нигде не задерживать. За исполнением и отправкой лично проследить начштаба…»

Как будто у него больше дел нет, как за мной ходить…

— Да я и сам справлюсь. Доберусь, — попытался избавиться от опеки.

— Извините, приказ, — развёл руками начштаба, представляя мне порученца.

А дальше Львов, через два дня Псков и ещё через ночь Петербург.

Не успели мы с сопровождающим сойти на перрон вокзала, как меня взяли в оборот жандармы. Только что под локотки не ухватили. Но зато довольно-таки вежливо предложили прокатиться на служебном транспорте.

Думаю, что никто другой в подобном случае тоже не смог бы отказаться. Вот и я не стал ерепениться. Проследовал за господами и устроился на заднем сиденье автомобиля. Сюда же и моего сопровождающего определили. И через сорок минут неспешной, но довольно-таки тряской езды по булыжнику вылезал у знакомого по прошлым посещениям здания. Ведомство Джунковского. Отдельный корпус жандармов…

Дальше… Дальше всю душу из меня вынули. Спрашивали, правда, достаточно вежливо, даже чаю с лимоном предложили. И что самое удивительное, позволили его выпить. Если бы ещё пару бутербродов к чаю дали…

Промурыжили до обеда. Дело понятное, сам бы так сделал. Потому и не дёргался, подробно рассказывал и отвечал на уточняющие вопросы. Даже пришлось вспоминать, какой документ из чьего кармана вытащил и рисовать положение тел после того боя в карпатском селе. Вспоминал и рисовал, куда денешься?

После обеда (даже меня покормили) продолжили. Но на этот раз ответили и на мои вопросы. Наверное потому, что после обеда на беседе (допросом это никак не назовёшь) соизволил присутствовать сам шеф жандармов! Владимир Фёдорович внимательно читал странички протокола, периодически хмыкал, поглядывал в мою сторону и многозначительно молчал.

Первым делом сняли тяжесть с души – мои товарищи все живы. Владимир Владимирович Дитерихс в госпитале лежит и лежать будет ещё долго. Месяц, так точно. Игнат получил два пулевых ранения, но быстро идёт на поправку. Службу продолжать не сможет. После госпиталя будет направлен на долечивание и уже оттуда домой, в станицу. Семён, как всегда, отделался легко, и уже готов возвращаться в строй.

Самолёт мой цел, дожидается меня в Константинополе вместе с остальным оставшимся экипажем…

— Сергей Викторович, — вкрадчивый голос Джунковского заставил встрепенуться. — Здесь вы упоминаете о некоем новом двухмоторном аэроплане и о его пилоте, герре Келлере. Знаете, кто это такой?

— Откуда, ваше превосходительство?

— Отвечайте на вопрос «Да» или «Нет», — тут же поправил меня дознаватель.

О, как. А до этого момента наша беседа не была такой категоричной. Или прощупывали?

— Нет, — ответил, как просят. Или уже требуют?

— Следующее. Ваши приключения с угоном вражеского аэроплана пусть и маловероятны, особенно в свете последующих событий, но они хоть как-то объясняют возможность преодолеть столь значимое расстояние в столь короткий срок. Но ваша посадка на заправку, это уже за пределами реального! Неужели так просто взяли и сели в чужом городе? Городе нашего противника, между прочим. С которым мы находимся в состоянии войны, если вы не знаете. И без денег заправили самолёт? Взяли и привезли вам бензин, вот просто так? А? Наверное, за красивые глаза? Сергей Ви-икторович, ну за кого вы нас держите? И никто нигде ничего не заподозрил?

Я только руками развёл, заставив этим простым жестом напрячься всех присутствующих. А что ещё говорить-то?

— Дальше. Документы немецких и австрийских пилотов. Придётся ждать подтверждения этого факта нашей разведкой. Дело это, сами должны понимать, далеко не быстрое. И… Скрывать не стану – вряд ли мы вообще какого-то ответа дождёмся. Поэтому этот факт брать на веру тоже пока не станем.

Остановил меня от возражений поднятой ладонью:

— Не торопитесь. Не примем не потому, что не верим, а потому что… Опять же не верим. Слишком всё это звучит… Фантастически, что ли? Прямо как в романах Жюля Верна.