Под крыльями Босфор

Просто так покинуть штаб не получилось. На выходе меня остановил Брусилов:

— Господин полковник…

Тормознул, развернулся лицом к генералу, приготовился внимать. Понятно же, что не просто так остановил, наверняка ведь именно меня и дожидался внизу.

— Владимир Михайлович по какой-то ему одному понятной причине, а может и по приказу командующего, не упомянул о начавшейся за Карпатами передислокации немецких войск. Я обратил внимание – вы с Рудневым только что говорили?

— Так точно, ваше превосходительство.

— Знакомы?

— Да. По совместной работе у Сикорского.

— Тогда вам проще будет найти с ним общий язык. Именно его отряд будет оказывать вам поддержку. Вам сверху лучше видно, и дальность полёта у ваших самолётов значительно больше, так вы там поглядывайте внимательно вниз. Если заметите нечто подобное, — Брусилов замялся. — Прошу вас, обязательно доложите мне.

— Почему не командующему? — выпрямился я. Не нравится мне такое предложение. Неужели и тут идут подковёрные игры?

— Можете доложить и командующему. Хуже не будет. Но, в прорыв по австрийским тылам пойду я, поэтому чем быстрее и точнее буду знать обстановку там, в и за Карпатами, тем меньше у меня будет потерь, тем эффективнее будет прорыв и дальнейшее продвижение вглубь территории противника. По данным разведки, австрийцы и немцы подтягивают к Карпатам свои войска. Надеюсь, вы понимаете смысл моей просьбы?

— Понимаю, Алексей Алексеевич, но и вы поймите, у нас всего десять самолётов на всю полосу прорыва.

— Понимаю. Десять, это очень много… Насколько я помню, вы под Либавой немецкий крейсер с «Фармана» успешно атаковали и заставили его убраться несолоно хлебавши?

Он что, смеётся? Или это шутка такая? Нет, вполне себе серьёзен. Нет, я, несомненно, весьма рад возникновению такой несокрушимой веры в непобедимые воздушные силы России, но и меру нужно знать, с реалиями дружить. М-да…

— Вопрос. Каким образом я вам доложу?

Брусилов оглянулся на приёмную, понизил голос:

— До полудня я буду здесь, в штабе. Обязательно дождусь вашего возвращения. Сергей Викторович, повторю ещё раз слова командующего – штурм Перемышля отвлечёт внимание немецкого командования от действий моей армии на первоначальном этапе! Да, по нашим сведениям, немцы знают о возможном нашем наступлении, но не о месте и времени его начала. Вряд ли они успеют в полной мере перебросить и развернуть свои войска. Но, если мы завязнем и потеряем время на Карпатских перевалах, то они вполне могут сделать это. И на планах Ставки можно ставить крест

Теперь уже я задумался. Нет тут никаких подковёрных игр. За дело генерал страдает. Смена интонации на последней заключительной фразе это вполне подтверждает. Только и вести авиаразведку на «Муромце», привлекать раньше времени внимание немцев и австрийцев к участку прорыва не нужно. Хотя, если они передислоцируются, то, по всей вероятности, секрета в наступлении никакого и нет. Кстати, а почему бы местным на разведку не слетать, коли они и так летают? Спросил:

— И почему бы тогда вам не провести предварительную воздушную разведку?

— Самолёты старые, по моторам ресурса почти нет. У меня в армии числится восемнадцать аппаратов, но из них готово подняться в небо не более половины.

Зашибись! И, главное, как своевременно ресурс выбили… Как раз к наступлению. Ладно. Но ведь ещё где-то здесь был тот мой трофейный «Альбатрос»? Почему бы им не воспользоваться? Как раз с Мишей Лебедевым и слетаю. По старой-то памяти.

— Алексей Алексеевич, а если перед наступлением на разведку слетать не на «Муромце, а на немецком самолёте?

— Вы имеете ввиду тот самый, на котором вы из австрийского тыла удрали, — сразу сообразил Брусилов. — Предлагаете им воспользоваться? А вы знаете, что в частях мнение офицеров о ваших действиях разделилось? Около половины считает подобное недопустимым, противоречащим чести офицера?

— Ваше превосходительство, Алексей Алексеевич, по большому счёту всё, что я делаю, я делаю не для своего собственного удовольствия. Если для сохранения жизней наших солдат нужно будет лететь на трофейном самолёте, я полечу. Именно по этой причине мне на чужое мнение плевать и урона своей чести я в подобном не нахожу.

— Не закипайте, Сергей Викторович. Время всех рассудит…

— Если оно у нас будет, это время…

— Да, война она на звания, должности и былые заслуги не смотрит. Однако, к делу! Что вы конкретно предлагаете?

— После отвлекающего вылета эскадрильи на Перемышль взлетаю на «Альбатросе» и провожу разведку нужной вам, то есть нам, местности с воздуха. Результаты доложу вам и командующему. Как раз за это время дозаправят самолёты эскадрильи и подвесят на держатели бомбы. Но, лучше бы вам для связи иметь своего представителя на аэродроме. Боюсь, у меня времени не будет добежать до аппаратной…

— Хорошо, согласен с вами. Я сам вас встречу.

— Ваше превосходительство, у меня есть возможность воспользоваться фотоаппаратом… Так бы мы всё сверху сфотографировали, здесь бы снимки получили. Ведь должна же быть на аэродроме мобильная фотолаборатория?