Под кодовым названием «Эдельвейс»

– Теперь вы его увидите только в Берлине. На днях он улетел от нас после окончания съемок новых документальных фильмов для фирмы «Уфа-фильм».

– Жаль…

– Веселее, Адольф, вас ждет здесь отменное общество! Неужто вы уже забыли, как я позаботился о вас?

– О нет, господин Хейниш…

– Ну то-то же! А теперь последний вопрос: что слышно о вашей матери?

– Ничего особенного.

– Надеюсь, вы не разделяете ее странных взглядов?

– Ну что вы, герр штурмбаннфюрер? Мы с отцом не одобряли ее недостойное немки поведение. Одного того, что она пренебрегла вашей искренней дружбой и запретила посещать наш дом…

– Да, да, – осуждающе покачал головой Хейниш. – Ваша мамочка – женщина с норовом. Чуть не погубила карьеру вашего отца и мою в придачу… Но, к счастью, все тогда хорошо обошлось!

Неожиданно впервые за весь разговор их прервал телефон.

– Хейниш слушает! Что?! И вы до сих пор тянули с таким сообщением? «Не знали, не знали…» – передразнил Хейниш кого-то. – Функеля предупредили? Ах, уже на месте… Так вот – ничего не трогать до моего приезда! – Штурмбаннфюрер раздраженно швырнул трубку. – Еще новость – убит бургомистр. Вот так и живем, дорогой Адольф, словно на вулкане… Майер! – позвал он и, когда рыжий здоровяк Вили возник в дверях, приказал: – Вот мандат Шеера. Поставьте штамп без ограничений, потом позаботьтесь о нем самом согласно моим распоряжениям. Свой сегодняшний день посвятите нашему гостю из Берлина. В случае чего – я в бургомистрате…

…Господин бургомистр лежал на полу навзничь. На макушке его лысоватой головы запеклась кровь.

– Снова – выстрел сзади, – отметил Функель.

– Кто тут топтался и шарил? – спросил Хейниш, обведя быстрым взглядом помещение.

– Полицаи, – обронил комендант.

– Идиоты!

– Поголовно, – с хмурым сарказмом согласился Функель. – А этот, – ткнул пальцем в Зазроева, – наибольший уникум! Это он, остолоп, весь пол занавозил.

– Кто первый обнаружил труп?

– Двое – бухгалтер Кляпрот и господин Михальский.

– Задержали?

– Так точно!

– Зовите.

– Зазрой, ти приводийт Кляпрот и Михальски. Бистро, свиня в сапогах. Господин штурмбаннфюрер, бухгалтер Кляпрот – из фольксдойче, но тоже скудоумен. Даже немецкого языка не знает, ублюдок.

Вернулся Зазроев. С винтовкой наперевес он сопровождал герра бухгалтера, потасканного и невзрачного Кляпрота, сухонького старикашку в очках с железной Оправой на испуганном личике, а также серенького, неприметного с головы до пят господина заместителя.

– Фрейлейн Бергер, переводите, – приказал Хейниш. – Кто из этих двоих увидел убитого первым?

– Я, – взволнованно пискнул старикашка.

– При каких обстоятельствах это произошло?

– Понимаете, господин, – старого бухгалтера била горячая дрожь, и все его иссохшее тело странно дергалось, – я принес, как приношу каждое утро, господину бургомистру папку с бумагами на подпись. Зашел, а господина Даурова нет…

– А кто был? – сразу спросил Хейнищ.

– Труп, – испуганно пролепетал бухгалтер.

– Тьфу!

– Я же говорил, – презрительно буркнул Функель, – что этот бухгалтер – недотепа, хоть он из фольксдойче.

– И что вы делали дальше? – спросил Хейниш.

– Побежал к господину Михальскому…

– Это правда? – обратился штурмбаннфюрер к заместителю Даурова.

– Так точно! Все свидетельствует о том, что господина бургомистра убили во время ночного налета. Стреляли в окно. Дырка в стекле указывает на то, что выстрел был один-единственный. Но меткий. И не случайный…

– Почему вы так считаете? – Штурмбаннфюрер подошел к окну. Не оставалось никаких сомнений – стреляли с улицы.

– Потому что найдено вот это, – ответил Михальский, протягивая небольшую бумажку.

Хейниш взял листок, поглядел и передал Кристине:

– Фрейлейн Бергер, что это такое?

– Это – приговор.

– Что за чертовщина? Какой еще приговор? Читайте!

– «Именем Союза Советских Социалистических Республик, – четко читала Кристина, – суд народов Северного Кавказа…»

– Какой еще суд? – вспыхнул Хейниш.

– Здесь написано: «…суд народов Северного Кавказа, рассмотрев дело о злодеяниях гитлеровских палачей и их прислужников, приговорил к расстрелу: изменника Даурова – бургомистра, изменника Михальского – его заместителя…» – Кристина остановилась в нерешительности.

– В чем дело? – торопил Хейниш. – Читайте все!

– «…убийцу мирных жителей, стариков, женщин и детей, Хейниша – штурмбаннфюрера СС…»

– Что? – всполошился Хейниш, которого вдруг пронизало еще не испытанное чувство обреченности, смертельной опасности, подстерегавшей за каждым углом. – Очень самонадеянно! – но он все же пытался усмехнуться. – Дайте-ка мне, фрейлейн Бергер, этот приговор. Будет сувенир на добрую память! – Он аккуратно сложил бумажку и положил в карман.

Глава двенадцатая ИСТОРИК ИЗ БЕРЛИНА

С недавнего времени Кристина Бергер имела в офицерской столовой свой собственный «штамтиш» – постоянный стол. По иронии судьбы он стоял возле стены с вывешенными плакатами «Осторожно, враг подслушивает!», «Не болтай с незнакомым: он может оказаться шпионом» и просто «Тс-с!» – губы с прижатым к ним пальцем.