Под Южным крестом

Но дикарь оказался проворнее. Он взмахнул деревяшкой и с размаха кинул ее в двуутробку. Деревяшка свистнула, раздался треск, и кенгуру тяжело упала на землю с переломанными ногами.

Тогда, к изумлению Фрикэ, смертоносное орудие, выполнив свое назначение, словно приобрело новую силу. Кусок дерева как будто превратился в мыслящее существо. Отскочив от кенгуру, деревянная сабля вернулась назад и упала к ногам дикаря.

Последний, радуясь удивлению Фрикэ, поднял саблю и, указывая на нее парижанину, проговорил горловым голосом:

— Бумеранг!

ГЛАВА VI

Несколько южно-австралийцев. — Туземный способ жарить кенгуру. — Различие между австралийскими племенами. — Обед в лесу. — Съедобные коренья. — Кайпун, охотник за кенгуру. — На что Фрикэ употребил свой досуг. — Правда о бумеранге. — Приключение герра Блуменбаха, иенского профессора. — Подвиги Кайпуна. — Бесплодные попытки Фрикэ. — Виды бумерангов. — Что такое бумеранг? Просто винт?

Едва успел доблестный охотник совершить свой изумительный подвиг, как раздался долгий вой, способный заглушить крик целого стада выпей, и перед парижанином, словно из земли, выросла дюжина личностей, одетых в шкуры опоссумов.

По черным вьющимся волосам, по узкому низкому и покатому лбу, по черным впалым быстрым глазам, наконец, по длинным рукам, лишенным мускулов, и по сухим ногам без малейшего признака икр Фрикэ сейчас же узнал в этих людях туземцев Южной Австралии, представителей которых ему приходилось встречать на улицах Мельбурна.

Дикари смотрели на парижанина с любопытством, но без враждебности. Вид смертельно раненной кенгуру возбуждал в них, по-видимому, сильнейший аппетит, потому что все они, и мужчины и женщины, с наслаждением хлопали себя по животу, предвкушая пир.

Дикий спутник Фрикэ произнес быструю фразу на непонятном языке, и знакомство состоялось. Самый старый, грязный и безобразный из туземцев подошел к Фрикэ и с ожесточением потерся носом об его нос, причем молодой человек без возражений подчинился этой экзотической вежливости.

— Так, так, друзья мои. — сказал он, — я знаю этот обычай. Я уже встречался однажды с вашими родственниками на полуострове Иорке. Славные они были люди: объявили богом нашего жандарма Барбантона. Скажите, друзья, вы не знаете Барбантона, красу и гордость колониальной жандармерии? Нет? Очень жаль.

Туземцы, разумеется, не понимали, что говорил Фрикэ. Они его даже не слушали, будучи заняты умирающей кенгуру.

Положившись на рекомендацию белого дикаря, они разом освоились с парижанином и больше не обращали на него внимания. Внимание вечно голодных дикарей гораздо больше привлекал предстоящий сытный обед, который редко выпадал на их долю.

Мужчины важно уселись, а женщины, которых было четверо, принялись готовить жаркое. Приготовления были несложные и непродолжительные.

Две женщины проворно вырыли яму с помощью заостренных палок, которыми они обычно выкапывают съедобные коренья. Третья сбегала к ручью и принесла камешков, чтобы выложить вырытую яму изнутри. Потом все три принесли из леса сухих душистых сучьев, которыми наполнили яму. Дикарки высекли огонь и зажгли костер. Он скоро запылал ярким пламенем. Четвертая женщина каменным ножом распорола живот кенгуру, не снимая шкуры, вынула внутренности и нафаршировала тушу шариками жира, смешанного с душистыми травами. Для гастрономической изысканности она дополнила этот фарш двумя детенышами, найденными в утробной сумке.

Подготовив мясо, туземная повариха открыла украшенный стеклянными бусами мешок, висевший у нее на ремнях за спиной, достала оттуда иголку из длинной рыбьей кости и толстую растительную бечевку и крепко зашила живот кенгуру. Затем, не заботясь о густом мехе, она положила животное ногами вверх на горячие уголья, а сама ушла к подругам отыскивать в лесу съедобные коренья, которые употребляются туземцами вместо хлеба.

Мужчины в молчании наблюдали за этими хлопотами, удобно расположившись на траве в тени древовидных папоротников, а Фрикэ с беспокойством думал о том, как мерзко пропахнет жареное мясо жженым волосом и рогом.

Теперь парижанин мог вдоволь насмотреться на туземцев и убедиться, что они резко отличаются от других дикарей, виденных им раньше в Австралии.

Прежние его приятели, поклонники Барбантона-Табу, представляли довольно разнообразные типы, а теперешние дикари, точно вымазанные сажей, были все на одно лицо.

У первых цвет лица был не так черен и черты не такие плоские, как у новых знакомых парижанина. По свидетельству многих добросовестных исследователей, австралийская раса представляет собой смесь всевозможных племен, до первоначального происхождения которых весьма трудно, даже невозможно добраться.

Во время своих этнографических наблюдений Фрикэ задремал, поддавшись охватившей его истоме после перенесенных трудов и треволнений. Австралийцы-мужчины тоже сладко заснули, женщины ушли с детьми купаться, а жаркое тем временем поспело.