В ту минуту, когда Фрикэ, снявший повешенного с ветки эвкалипта, спрятался вместе с ним за свою смертельно раненную лошадь, хмель разом выскочил из голов у разъяренных искателей золота. Они предвкушали драму, кровавую драму. Англичане заранее кричали «ура! ».
Фрикэ окружила ревущая толпа. Он уже видел сверкающие ножи, слышал щелканье курков револьверов. Парижанин был на волосок от гибели.
Казалось, это было последним и окончательным приключением Фрикэ. Ему оставалось одно: сделать несколько выстрелов из своего штуцера, потом пустить в дело приклад и как можно дороже продать свою жизнь. Вдруг раздался чей-то громкий и грубый голос:
— Посторонись! .. Эй, друзья! Я знаю этого джентльмена и ручаюсь за него. Вы, там, не стрелять! Не то я не несу ответственности за последствия.
При этих словах Фрикэ выглянул из-за своей лошади и, молодецки закинув штуцер за плечо, радостно воскликнул:
— Да это мсье Сэм Смит! .. Душевно рад вас видеть!
— Сэм Смит собственной персоной, мистер Фрикэ. Сэм Смит тоже несказанно рад встрече с вами и чувствует себя счастливым, что ему представился случай с вами поквитаться.
Лесовик подошел к французу и улыбнулся во весь рот. Его лицо было сплошь покрыто синяками. Толпа почтительно расступилась перед великаном.
— Поквитаться, мсье Сэм Смит? Но за что же? — спросил с удивлением молодой человек.
— Единственный человек, сладивший с Сэмом Смитом, имеет право на уважение. Уже одного этого достаточно. Кроме того, я обязан вам жизнью, мистер Фрикэ.
— Вы очень добры.
— Кроме шуток. И глупо, и преступно лишать жизни такого молодца, как ваша милость.
— Право, я не заслуживаю… это такие пустяки…
— Нет-с, не пустяки. Далеко не просто справиться с Сэмом Смитом. Ну, да что об этом говорить. А что вы спасли мне жизнь, это верно. Без вас я был бы теперь по дороге к виселице, а может быть, уже и болтался бы на ней между небом и травой-муравой. Видите, мистер Фрикэ, здесь люди честны по-своему, и никто не скажет, что Сэм Смит неблагодарная свинья. На основании всего изложенного, друзья кои, извольте оставить в покое джентльмена.
— Хорошо, Сэм Смит, хорошо. Мы его не тронем. Но повешенного отдайте нам… Он наш, он нам нужен.
— Как бы не так! — возразил Фрикэ. — Разве для того я его вынул из петли, чтобы вы повесили его опять? Стыдитесь! Вас пятьсот против одного.
— Он вор! .. Нам не нужно воров! .. Смерть вору! ..
Парижанин сразу же подумал: «Как же вы сами-то, господа пуритане, подчиняетесь такому грабителю, как Сэм Смит? » Но он был настолько умен, что не высказал этого вслух.
Между тем повешенный пришел в себя и дико озирался по сторонам. На вид ему было лет тридцать пять или сорок. У него была борода патриарха, растрепанные волосы и кирпичное от загара лицо. Трудно было решить, к какой нации он принадлежал.
Он пробормотал несколько слов на непонятном языке. Среди хаоса гортанных звуков Фрикэ расслышал слово «merci».
— Да кто он такой? Одичавший европеец, что ли? Что, если он француз? .. Тем более стоит его спасти.
Сэм Смит подошел к толпе и стал уговаривать ее оставить кровожадное намерение. Попытка его, впрочем, не имела большого успеха. Толпа сердилась и кричала. Дело выходило плохое. Вдруг парижанину пришла блестящая мысль.
— Мистер Сэм Смит, — сказал он бандиту, — объясните этим господам вот что. Они обвиняют несчастного в краже. Хотелось бы знать, что же он украл. Говоря между нами, он с виду полный идиот. Вероятно, какие-нибудь пустяки… Этот настоящий дикарь… он не стоит даже веревки, на которой его хотят повесить. Пусть эта веревка принесет ему счастье, и пусть он уходит вместе с ней.
Сэм Смит подхватил эти слова, надумав следующее:
— Друзья! — крикнул он. — Как вы думаете: ведь эта веревка принадлежит повешенному? Ему одному, да?
— Да, ему! .. Пустите! Дайте нам его! .. Повесить его! ..
— Зачем? Возьмите лучше у него веревку. Веревка повешенного приносит счастье: каждый, кому достанется кусочек ее, найдет много-много золота…
— Которое разворуют и разграбят лесовики…
— Может быть. Во всяком случае предлагаю вам подарить несчастному жизнь, а взамен получит веревку… на счастье. Согласны?
— Пожалуй… хорошо! .. Давайте веревку, и пусть он убирается к черту вместе со своим французом. Им обоим не миновать петли рано или поздно.
— Увидим, — возразил Фрикэ. — Очень вам благодарен, господа, за себя и за него.
ГЛАВА V