Под флагом России

Общий вид чукчей был крайне неважный и болезненный, — особенно заметны глазные болезни. Среди них оказался один говорящий по-английски, и мы с ним вступили в разговор. Чукча начал жаловаться на болезни, которые свирепствовали недавно среди них и унесли многих из них в могилу; говорил про бедность и про голод, доведший их до полного истощения; сообщил, что они лишились всех своих оленей; все эти жалобы он закончил просьбой сообщить о них Белому Царю. И было так трогательно, и вместе с тем странно видеть, как чукчи, несмотря на полное отсутствие забот со стороны правительства о них, все-таки помнят и знают, что они принадлежат России, и хранят о ней память, когда их окружают одни лишь американцы и когда даже они умеют говорить не по-русски, а по-английски! Чукчи сразу у нас на корабле нашли полное гостеприимство: их накормили, напоили, дали сахару, до которого они оказались большие лакомки, — и сытые, довольные чукчи тут же на палубе и уснули. Когда они выспались, мы вместе с ними отправились на берег, чтобы посмотреть их селение. Юрты их были расположены на песчаной косе и занимали совершенно маленькую площадь. Количество юрт было не более десяти, а самих чукчей, живущих в них, не свыше человек сорока. Все селение носило на себе следы дикости, убожества и нищеты.

Мы подробно осмотрели его и даже сфотографировали самым добросовестным манером. Интересно устройство самих жилищ чукчей. Их юрты строятся так: выравнивается место и обносится камнями, в землю втыкаются, за неимением леса, китовые кости, которые покрываются оленьими или моржовыми шкурами, крепко связанными ремнями. Для того, чтобы их не сорвало ветром, по бокам на ремнях подвешиваются тяжелые камни, крепко натягивающие шкуры. Таким образом, получается круглый шатер, служащий жилищем для этих нетребовательных дикарей. Внутренность юрты разделяется на два отделения: первое — общее и заднее — спальню. В переднем отделении хранится имущество чукчей: шкуры, нерпичье мясо (нерпа — род тюленя) и др.; тут же помещается очаг, где чукчи готовят себе пищу; заднее помещение юрты отведено под «полог», служащий спальней; полог, прикрепленный к особым вертикальным кольям, или к жердям, служащим подпорками, сшит из выделанных оленьих шкур, шерстью внутрь, и образует как бы большой продолговатый кожаный ящик. При высоте в два аршина полог имеет до 4 аршин длины и до 2 ширины. Его полы лишены всяких отверстий и подоткнуты под лежащие на земле толстым слоем оленьи шкуры. Для входа в эту спальню в одном месте полог немного поднимается, так что приходится вползать туда на четвереньках. Спальня освещается и согревается тюленьим жиром, который наливается в чашку и горит, распространяя ужасный чад и копоть; эта самодельная лампа так нагревает тесное помещение, что даже в самую холодную погоду приходится в нем совершенно раздеваться. Сами чукчи сидят в юрте обыкновенно совершенно голые... Мы пробовали войти в юрту, но более минуты оставаться там не было никакой возможности: атмосфера была настолько тяжела, что мы буквально задыхались от того зловония, какое там было; это зловоние было и снаружи, оно окружало чукчу, но все-таки его нельзя было сравнить с тем, что мы почувствовали внутри, зайдя в спальню!..

Пробыв в селении часа два, мы накупили у чукчей разных амулетов из моржовой кости и отправились на корабль. Торговля шла у нас меновая, причем все вещи мы получали в обмен на кирпичный чай и сахар, который мы, зная про обычай чукчей, предусмотрительно захватили в Петропавловске. Как мы убедились, меновая торговля с чукчами отличается особой своеобразностью, и чукче всегда нужно дать при мене ту вещь, на которую он зарится, иначе он не согласится на мену. Не имея ни малейшего представления о ценности предмета как своего, так и понравившегося ему чужого, он нередко просит вещь, стоящую либо дешевле его товара, либо гораздо дороже. Увещания и объяснения никогда не помогают и, говорят, торговцы нередко уступают товар в убыток, чтобы в другой раз с лихвою вознаградить себя в этой потере.

Во время нашей стоянки в бухте Провидения чукчи бывали у нас каждый день, и с командой у них завязались самые лучшие отношения. Один молодой чукча до того обжился на корабле, что его переодели в старое матросское платье и даже привлекли к участию в судовых работах. Один разбитной матросик поставил его на брандспойт и велел качать воду. Чукча покорился воле начальника, и нужно было смотреть, сколько потехи и веселья вызвала работа чукчи среди команды!