Под акацией Запада

— Если ты будешь царствовать, — сказал он Меренптаху, — не забывай регулярно посещать наши провинции; если это будет твой брат Ка, напомни ему об этом. Когда Фараон долго отсутствует, бунт пытается нарушить гармонию, когда он близко, сердца успокаиваются.

Несмотря на ободряющие слова опытных воинов, новобранцы были встревожены. Огромные волны, одна за другой, разбивались о каменные водорезы, которые выступали в море, эта картина заставляла новобранцев сожалеть о берегах Нила.

Сельская местность показалась им более приветливой: обработанные поля, фруктовые сады и оливковые рощи радовали глаз. Египтяне приближались к Тиру. Старый город был обращен к открытому морю. Пролив являл собой нечто вроде непреодолимого рва, защищавшего от нападения вражеского флота. Новый Тир был построен на трех островах, разделенных не очень глубокими каналами, вдоль которых располагались сухие доки.

С высоты дозорных башен жители Тира наблюдали за Фараоном и его воинами. Навстречу повелителю Египта вышли купцы во главе с Наришем. Прием был горячим, и Нариш повел Рамзеса по улицам города. Меренптах не спускал глаз с крыш, откуда в любой момент могла возникнуть опасность.

Тир посвятил себя торговле, там продавали стеклянную посуду, золотые и серебряные вазы, ткани и большое количество других товаров, перевозки которых осуществлялись через порт. Большие и высокие дома города теснились в узких улочках.

Правитель Тира, близкий друг Нариша, предоставил в распоряжение Рамзеса свой роскошный дом; построенный в самой высокой точке города, он возвышался над морем. Его цветущая терраса была чудом, владелец имения обставил свое просторное жилище в египетском стиле, чтобы Фараон чувствовал себя как дома.

— Надеюсь, что вы будете довольны, Ваше Величество, — сказал Нариш. — Ваш визит — очень большая честь для нас. Сегодня вечером вы будете возглавлять пир, который станет историческим событием в наших анналах. Можем ли мы надеяться на развитие торговых отношений с Египтом?

— Я не против, но при одном условии.

— Снижение наших прибылей… Я это предполагал. Мы не возражаем, если только увеличим объем товарообмена.

— Я имел в виду другое условие.

Несмотря на жаркий день, финикийский купец почувствовал, как кровь застыла в его жилах. В результате мирного договора Египет признал, что Финикия будет находиться под хеттским влиянием. Не толкала ли Рамзеса губительная жажда власти к тому, чтобы подчинить Финикию Египту с риском нарушить договор и спровоцировать военный конфликт?

— Каковы ваши требования, Ваше Величество?

— Идемте в порт, Меренптах будет нас сопровождать.

По приказу царя Меренптах вынужден был сократить число сопровождающих.

В западном конце порта находилась сотня голых, закованных в кандалы людей разного возраста и происхождения. Одни пытались сохранить свое достоинство, у других был отсутствующий взгляд.

Кудрявые тирцы шумно обсуждали цены, они рассчитывали получить большие прибыли от продажи здоровых и сильных рабов.

— Пусть эти люди будут освобождены, — потребовал Рамзес.

Наришу это показалось забавным.

— Они дорого стоят… Позвольте городу Тиру подарить их вам, Ваше Величество.

— Вот истинная причина моего визита: ни один из тирских купцов, который пожелает торговать с Египтом, не должен быть работорговцем.

Потрясенный финикиец призвал на помощь все свое хладнокровие, чтобы не высказать резкое возражение.

— Ваше Величество… Рабство — это естественный закон, торговые города занимаются этим с незапамятных времен.

— В Египте нет рабства, — сказал Рамзес. — Люди — это божье стадо, никто не имеет права обращаться с другим человеком, как с бездушным предметом или товаром.

Финикийцу никогда не приходилось слышать подобных речей. Если бы его собеседник не был Фараоном Египта, он бы принял его за сумасшедшего.

— Разве ваши пленные, Ваше Величество, не являются рабами?

— Да, пленные работают на различных стройках Египта, но рано или поздно они вновь получают свободу и поступают так, как им заблагорассудится. Большинство из них остаются в Египте, многие обзаводятся семьями.

— Рабы необходимы для выполнения тяжелых работ!

— Закон Маат требует заключения договора между тем, кто дает работу, и тем, кто ее выполняет. И этот договор основывается на слове, данном одной и другой стороной. Иначе радость не может присутствовать ни в самом возвышенном творении, ни в самой скромной работе. Ты думаешь, что пирамиды и храмы могли бы быть построены толпами рабов?

— Ваше Величество, нельзя изменить столь древние обычаи…

— Я не наивен и знаю, что большинство стран придерживается этих обычаев. Но ты теперь знаешь мои требования.

— Египет рискует потерять важные торговые рынки.

— Главное, чтобы он сохранил свою душу. Фараон не покровитель купцов, а представитель Маат на земле и слуга своего народа.

Слова Рамзеса запечатлелись в сердце Меренптаха, путешествие в Тир станет одним из самых важных событий в его жизни.