Почувствуй

— Нет, конечно, — расстроенно протянула подруга. — Это очень дорого, получилось дороже, чем платье. Он сам их не купит. А я вот решила поработать эти оставшиеся дни без выходных, и на все банкеты выходить, и тогда куплю их. Он ведь так старается для нас, каждый день жизнью рискует, а я что же, не могу сделать ему подарок?

— Ты молодец, ему очень понравится.

— Эх, Кадер, ты бы знала, как мне здесь скучно без тебя. Очень не хватает тебя.

— А ты мне звони, как только скучно станет, так сразу. Подожди, ты сегодня одна работаешь?

— Вместо тебя в пару ставят Тюлин, а она не ходит с утра. Ты же знаешь, она приходит только в обеденный перерыв, чтобы ворковать с работниками, надеясь, что один из них окажется начальником. Одно хорошо, мы договорились, она приходит только в перерыв, а я в остальное время одна, а она потом отдаст мне часть своей зарплаты.

— Судя по её стараниям, ей деньги больше, чем нам нужны.

— Ты думаешь, она плохо живет? Ей всегда мало бывает, да и работать у неё желания нет. Куда проще выйти замуж. Ах, Кадер, она как узнала, услышала где ты теперь живешь, да увидела женишка твоего, так такой концерт устроила. Назвала тебя тихоней, говорила, что тебе это не надо, а в итоге раньше Тюлин устроилась.

— Ты же знаешь, что это не так, — обиделась я.

— Я-то знаю, но эту бестию разве остановишь? Знаешь, теперь о тебе много говорить будут, ещё и из-за неё. Ты постарайся не обращать на это внимания.

— Так и будет всегда, до конца моей жизни вспоминать будут. Приличные девушки так не поступают.

— А Тюлин, что, приличная девушка? Про её поведение все молчат, — разозлилась подруга.

— Про неё никто точно сказать не может, только догадки да сплетни, а я открыто в чужом доме, с чужим мужчиной живу.

— Кадер, если всё это закончится, и люди продолжат говорить, плевать, уедешь к нам. Мы после свадьбы уедем в Стамбул, и ты приезжай.

— Посмотрим, дорогая, — вздохнула я, положив свою руку поверх руки подруги.

Вероятно, она права, мне следует уехать, но всё же, я не смогу до конца жизни работать официанткой, нужно что-то делать и вернуться в институт. Я должна больше уделять внимание своему будущему, тем более, сейчас мне не приходится бороться и уделять все свое время настоящему.

С твердым намерением решив, что прямо сейчас я возьму все чертежные принадлежности, и дома попытаюсь сесть за работу, и если Биркан вновь предложит мне поработать, то я соглашусь, и сделаю это на максимуме своих возможностей.

Моё трудоспособное настроение прервал звонок. Это был незнакомый номер, я растерялась, но всё же ответила. Я боялась, вдруг что-то произошло с отцом, а я как раз сегодня оставила в клинике свой номер.

— Алло?

— Не узнаешь? Это Мелике.

Я вздохнула с облегчением.

— Здравствуй. Очень рада слышать тебя. Что-то случилось?

— Нет, что ты, мне захотелось встретиться с тобой. Ты можешь приехать?

Встреча была назначена в кофейне, в паре кварталов отсюда, и меня очень радовало, что это произошло не в моем кафе. Я вошла внутрь и пожалела, что не подготовилась к этой встрече тщательнее.

Не собираясь выходить в свет, я надела обычные джинсы, и легкую блузку салатового цвета с открытыми плечами. Ткань легкая, очень удобно носить в жару, но слишком простая, для моего нынешнего положения. На ногах мотаются старые, поношенные серые кроссовки.

Помимо Мелике за столиком разместились и другие девушки с помолвки. Я не запомнила их имен, и потому чувствовала некоторую неловкость присоединяясь к ним. Одна из девушек напряженно вчитывается в меню, словно в этом несуразном тексте решаются вопросы жизни и смерти.

Желание подходить к столу и начинать разговор тут же отпало, мне не нравилась эта непонятная подруга Биркана, видимо, и я не нравилась ей.

— Привет, — сказала я, подойдя к компании.

Мелике встретила меня радостно, но в её глазах читалось чувство вины, она понимала, что мне не нравится общество красивой брюнетки.

— Кадер, — протянула она, растягивая свои губы, щедро накрашенные красной помадой. — С нашей последней встречи ты изменилась. Очень похорошела.

Последние слова дались ей тяжело, улыбка стала такой натянутой, что щеки, должно быть, свело.

К слову, про мой улучшенный внешний вид она не врала, поэтому и сказать это было для неё неприятным.

Жизнь в новом доме подействовала на меня в лучшую сторону. Я стала высыпаться, хорошо питаться, и не выглядела изможденно усталой, кроме этого у меня появилось время пользоваться тюбиками с разными средствами красоты. Я часто покупала их, но пользовалась только в те дни, когда не валилась с ног от усталости. Потратить лишние пять минут, предназначенные для сна, на нанесение маски или геля для умывания, было для меня проблемой. Пусть я и выгляжу, как оборванец, но более-менее ухоженный оборванец. Я даже подпилила ногти, что для меня большой подвиг.

— Благодарю, я вам не помешала?