Почувствуй

— А что с его телефоном? Кому он звонил в последнее время? Вероятно, один из последних звонков был мне, но со мной даже полиция не разговаривала.

— В том то и дело, телефона при нем не было. Отследить его тоже не удалось. Полиция списала это на то, что по пути он сбросил его в воду.

— Зачем самоубийце это делать? Зачем ему вообще уезжать так далеко. Там же цель не в том, чтобы тебя не нашли.

— Я тоже не понимаю. У Джана были враги?

— Понятия не имею, знаю только, что ему тоже не нравилась Йетер.

— А он ей?

— Не знаю, наверное, у них имелась причина, за что ненавидеть друг друга. Джан говорил, что у него есть причины так думать о ней.

— По-твоему, она может убить кого-то?

— Не знаю как Джана, но в принципе могла.

— Тебе есть что рассказать?

— Скажем так, меня она как-то хотела убить, но у неё не вышло. Кстати, мою смерть она пыталась прикрыть моим самоубийством. Даже прощальное сообщение с моего телефона отправила.

— Подожди, что? Ты сейчас серьезно? Она пыталась тебя убить, и ты говоришь об этом так спокойно? А она продолжает сидеть в кафе и жить как раньше?

— Да. Близкие люди не поверили в эту историю, кто бы ещё поверил? Её слово против моего слова, при том, что доказательств никаких нет. Джан тогда поверил мне, и просил быть с ней осторожнее.

— Он мог заступиться за тебя и связаться с ней?

— Я не верю, что она могла убить его. По какому поводу? У неё есть счеты со мной.

— С Джаном, по твоим словам, она тоже не ладила.

— Скажем так, сейчас у неё есть одна цель…

— Ужраться до смерти, но не умереть? — Перебил меня Танер.

— Ладно, две цели. И вторая Биркан. Она бы не стала рисковать вновь, тогда бы её разлучили с ним.

— С тобой ведь она рискнула. Расскажи, что там произошло между вами, это может оказаться важно.

Мне дико не хотелось рассказывать о своих недоотношениях с Бирканом, не хотелось разочаровывать его во мне. Но он прав, если это имеет какую-то важную деталь со смертью Джана, как бы мне не хотелось, но нужно рассказать.

— Йетер ревнует Биркана ко мне. Сначала она злорадствовала, словами пыталась задеть меня, потом перешла к каким-то странным предположениям, по типу он всегда будет любить только её, потом унижала меня прилюдно. А потом вдруг приехала извиняться, и в процессе извинений подмешала мне каких-то таблеток. Больше я не видела её. Ну, видимо, сегодня могла увидеть, но не заметила.

— Она могла следить за тобой? Может, хочет закончить свое дело?

— Не могу сказать, я почти не выхожу из дома, чтобы заметить за собой слежку. А утром она скорее дожидалась Биркана.

— Ну да, вы же вместе работаете. Слышал от сестры истории, что она всегда отпугивала так девушек от парня. Тебе досталось больше всех.

— Или она серийная убийца, и мы просто не знаем о других жертвах.

— Тоже может быть. Давай так, сейчас, если ты хочешь, поедем к месту преступления, а потом я займусь слежкой за ней. Заодно проверю, угрожает ли она тебе, и следит ли.

— У нас есть ещё подозреваемые?

— Это уже твое дело. Сможешь поговорить с его друзьями? Как-то связаться с братом? Я с ними не знаком, а как с ищейкой они вряд ли будут говорить.

Скорее всего, место преступления, каковым мы его считали, произвело на меня впечатление только из-за того, что моё воображение тут же представило рядом с моими ногами тело мертвого друга, со сломанными костями, отбившимися органами. Во всем остальном, не зная подробностей о Джане, не заинтересовало бы кого-либо.

Самая обычная недостройка, блоки да плиты, на верхнем этаже остались груды строительного материала, убранные не до конца с момента обвала. Лестницы не самые надежные, хоть их и сделали из бетона и камней, явно собираясь оставить на этих местах навсегда, местами потрескались, где-то отскочили целые элементы, а на края и наступать не стоило. В целом, создавалось впечатление, что здание строилось не несколько лет назад, а в прошлом веке.

— Да, не зря они закончили строительство, эта махина и месяца активного пользования не выдержала бы, — протянул Танер, пропуская меня вперед, предварительно проверив ступеньку на устойчивость.

— Здесь погибли люди? Когда рухнул последний этаж?

— Человек двадцать, официальной информации нет, Бетлюч и Кара потратили большую сумму, чтобы информация просочилась минимально, семьям выплатили огромные суммы, некоторых попросили покинуть город, чтобы соседи ничего не заподозрили.

— Это ужасно. Неужели все просто так закрыли на это глаза?

— Если не забрали деньги, наверное, им уже насильно закрыли глаза, если ты понимаешь, о чем я, — странно проговорил приятель, наконец, выбираясь на верхний этаж, являющийся здесь чем-то вроде крыши.

— По-твоему эти семьи равносильны мафии?

— Я понятия не имею, что они из себя представляют. Но посмотри сама, трагедия с этим зданием, упоминания о которой просто так не найти, то же самое дело с Йетер, когда адвокат исчез. Везде фигурирует семья Кара. И ещё, Шекер пыталась убить тебя.

— Я не так много о них знаю, госпожа Эда самая обычная женщина, помешанная на своей внешности, как мне показалось, сплетница, любит красоваться на своих приемах.