Почти живые

— Я бы помог тебе, черт возьми! — взрывается он. — И тебе не пришлось бы продавать себя!

— А где бы ты взял тридцать тысяч долларов? — со слезами в голосе восклицает Ольга.

— Банк бы ограбил!.. Да не твое это дело, где бы я их взял! Как ты быстро и легко распорядилась собой! А обо мне ты подумала? Ты подумала о том, как мне потом жить?

Ольга закрывает глаза от стыда и обиды. Он прав, тысячу раз прав, и ей нечем возразить.

* * *

Они сидят за столиком кафе и молчат. По большому затененному окну стекают потоки дождя. Сергей смотрит в пустую чашку, на треть заполненную кофейной гущей. Ольга только что сказала Сергею все, что должна была сказать любящая женщина своему любимому, и теперь чувствует себя опустошенной, обессилевшей. Ее слова проделывают свою невидимую работу в сердце Сергея. Ольга ждет, что он ей скажет. Она ждет его слов, как приговор.

Но он молчит. Заказал рюмку коньяка, выпил его, как воду, и снова уставился в кофейную чашку.

— Как нам быть теперь, Сережа? — спрашивает Ольга и мягко опускает свою ладонь на его грубую, жесткую руку. Она чувствует, как дрожат его пальцы. Сергей не поднимает глаз. Губы его плотно сжаты. Лоб разрублен косой морщиной.

— Ты… ты выйдешь за меня? — спрашивает он и тотчас получает утвердительный ответ.

Сергей вскидывает голову, распрямляет плечи и прижимает Ольгу к себе. Кофейная чашка, сбитая его локтем, падает на пол и разбивается вдребезги. Бармен, стоящий за стойкой, на мгновение переносит свое внимание с кассового аппарата на молодую пару, которая самозабвенно целуется. Его взгляд равнодушно скользит по осколкам чашки. «Счастливые!» — думает седой и грузный мужчина, просматривающий свежий номер «Экономических новостей» за ближайшим к входу столиком. «У всех так: сначала целуются, а потом разводятся!» — делает однозначный вывод зреловозрастная дама, поддевая десертной ложечкой кремовый цветок на пирожном.

— Мы не должны расставаться, — шепчет Ольга. — Ни на день, ни на час, ни на минуту. Я без тебя теряюсь… мне становится страшно… Я способна наделать столько ошибок, что за всю жизнь потом не исправить их!

— Я уволюсь из армии, — твердо обещает Сергей. — Ребята уже предлагали мне хорошую работу в охранном агентстве. Будем жить сначала у меня, а потом накопим денег и купим новую квартиру.

— Да, да, — кивает Ольга, не замечая слез, льющихся по ее щекам. — Все у нас будет хорошо.

Они неожиданно придумали для себя игру и с упоением играют в нее, строя планы на будущее, старательно рисуя его яркими, солнечными красками, и нет в этом будущем места для беды и печали; и ни Ольга, ни Сергей ни словом не упоминают о денежном долге и человеке, который все еще стоит между ними.

ГЛАВА 8

— Я хочу познакомить тебя с мамой, — говорит Ольга.

Окна трамвая запотели. За ними, словно болиды, проносятся огни автомобилей. Водитель объявляет остановки сонным, невнятным голосом. Сергей встает с сиденья, уступая место старушке, но она, улыбаясь, кладет ему морщинистую руку на плечо и говорит, что скоро выходит. Сергей продолжает стоять, чувствуя неловкость оттого, что не знает, как поступить.

Ольга трогает его за руку и притягивает к себе, заставляя сесть.

— Если отказалась, то можешь смело садиться, — шепчет она ему на ухо.

— Я совсем отвык от нормальной жизни, — признается Сергея, и его щеки становятся пунцовыми. — Там, на войне, все проще.

— Проще? — удивляется Ольга.

Сергей не отвечает, зачем-то застегивает верхнюю пуговицу рубашки, хотя воротник ему явно мал и туго стягивает шею.

— А не поздно ли сейчас знакомиться с мамой? — спрашивает он, но в этой фразе больше утверждения, чем вопроса.

— Не поздно, — упрямо отвечает Ольга, включает мобильный телефон и через мгновение уже говорит с мамой: — Через час мы приедем… Кто «мы»? Я и молодой человек… Ну да, конечно, Сергей, кто ж еще!

Она отключает трубку, с усилием улыбается, пытаясь скрыть обиду на маму. Опять мама стонет, охает и ворчит! Опять Ольга делает не то, что мама хочет! Опять конфликтная ситуация! Но Ольга не намерена отступать. Она сжигает все мосты. Сейчас она придет к маме и в ультимативной форме объявит ей, что выходит замуж за Сергея, что именно он — ее суженый, ее муж, ее судьба и никого другого нет и никогда не будет. Пусть в ней беснуется незрелый максимализм, пусть мама плачет и всем своим видом проявляет недовольство. Слезы высохнут, острые углы оботрутся, и жизнь наладится. Все у них будет хорошо…

— Вот что! — неожиданно осеняет ее, и Ольга торопливо протирает запотевшее стекло. — Универмаг мы еще не проехали? Тогда выходим!

— Зачем нам универмаг? — спрашивает Сергей.

Ольга чувствует, как в душе что-то кольнуло, что-то, отдаленно напоминающее обиду. «Мог бы сам догадаться купить Ксюшке игрушку, — думает она и тотчас находит ему оправдание: — Вот что война с человеком делает! Он в самом деле отвык от нормальной жизни».

* * *