Почти управляя телом

– Малышка! – Он поцеловал её в щёку. – Привет, мам, – чмокнул мать. – Вы как тут оказались?

– Отличный вопрос. – Мать Киры оказалась рядом с ними. Девочка потянула к ней руки, но женщина даже не взглянула на неё. – Это вообще как понимать?

– В каком смысле? – Бабушка прищурила глаза.

– В том смысле, что мы в кои то веки решили отдохнуть вдвоём. Без ребёнка, – кивнула она на Киру, которая замерла в руках отца.

– Лер, да прекрати, – он протянул к ней руку.

– Что прекрати? Ты знал? Это ты всё устроил?

– Он не знал, – в голосе бабушки прозвенела сталь, – я решила, что вы будете рады собственному ребёнку.

Кира начала хныкать. Папа погладил её по спине.

– Да. Особенно когда очень хотелось побыть в тишине, – фыркнула мать и пошла прочь.

– Лер, ты куда? – папа пошёл за ней.

– В номер. У меня плечи сгорели. Увидимся за ужином. – И она ушла, так ни разу и не взглянув на дочь.

– Что происходит? – спросила бабушка.

– То, что надо было предупредить о таком сюрпризе, – спокойно ответил отец, глядя вслед жене.

– Отдай мне ребёнка, – приказала бабушка.

– Зачем? – спросил папа.

– Пойдём, Кирочка. Нам тут не рады. Мы уезжаем.

– Нет! – Девочка вцепилась папе в шею. – Я не поеду! – взвизгнула она.

– Но, видишь ли, мы испортили им отдых!

– Нет! Не-е-ет!

– Мама, прекрати, – папа поцеловал Киру в макушку, – никто никуда не едет. Хочешь в море? Пойдём купаться?

– Хочу к маме! – кричала девочка. – Мама! Мама!..

Кира открыла глаза. Слёзы катились по её щекам. Внезапный сон-воспоминание никак не хотел отпускать её. В полудрёме она поднялась с постели и подошла к окну. В духоте июльской ночи залезла на подоконник.

Внизу ревело пересечение трёшки и ленинградки, которое никогда не спит.

Кира замерла, вцепившись в раму.

– Кира? – окликнул её тихий голос. Она вздрогнула и закрыла глаза, но не отозвалась. Надо вести себя тихо, как мышка. – Малыш, что ты делаешь? – голос зазвучал ближе.

Внезапный порыв ветра ударил Киру, и она покачнулась. Тело сначала откинуло назад, в номер, а потом инерция потащила вперёд, в сторону улицы.

Кира изо всех сил вцепилась в раму. Силы в её руках не хватало, она чувствовала, что соскальзывает. Пальцы расслабились, Кира перестала бороться. Всё пошло не по плану, но что уж теперь…

В этот момент ещё одна пара рук ухватила её за талию и рванула в помещение.

Кувырком они покатились по полу. Анхель оттолкнул её от себя и отполз к стене. Кира осталась сидеть, опираясь на кровать.

– Ты с ума сошла? – прохрипел Анхель.

Кира хрипло рассмеялась.

– Я? Это же ты сделал мне предложение. Видимо, с ума сошёл ты.

– Это не повод прыгать из окна гостиницы! Не хочешь замуж – так бы и сказала.

– Я не хотела ниоткуда прыгать.

– Ну точно. Так сложилось. – он провёл ладонью по лицу. – Кира, ты не обязана. И вполне можешь отказаться.

Кира повернулась на четвереньки и подползла к нему. Свернулась на полу калачиком и положила голову к нему на колени.

Сердце глухо билось в ушах. В венах шумел адреналин. Кира закрыла глаза и вспомнила момент, когда ветер обволакивал её со всех сторон. Полёт, свобода… и сильные руки, которые вернули её обратно, больно ударив об пол. Воображение нарисовало картину – тело в белой ночнушке на чёрном асфальте. Рыжие волосы стали алыми от крови и рассыпались вокруг головы жуткой короной. В стеклянных чёрных глазах отражается ревущая и истерично живая вечной механической жизнью хорда.

Кира сжалась ещё сильнее, а потом расслабилась и закрыла глаза.

– Я люблю тебя, – слова рождались в её голове с металлическим лязгом, но наружу вылетали с рваной импульсивностью, правильным придыханием и тихими всхлипами. – И я хочу за тебя замуж. Но не знаю, справлюсь ли.

– Справишься с чем? – Анхель запустил пальцы ей в волосы и принялся успокаивающе массировать голову.

Анхель бегом спустился по лестнице и кинулся к лежавшему на асфальте телу, перевернул его и просунул пальцы в слипшиеся волосы. Голова с чавкающим звуком оторвалась от асфальта. Вязкая густая кровь просочилась между его пальцами. 

– Со всей этой семейной жизнью. Я тебя разочарую. – Кира вздрогнула. – Меня всегда любили за что-то, Анхель, – сказала она. – Я должна была всегда быть хорошей девочкой, понимаешь? И теперь я просто не знаю, как быть собой. А если буду собой… вызовет ли это у тебя что-то кроме отвращения?

Анхель взял её за плечи и поднял. Развернул к себе лицом.

– Кира, я люблю тебя. Мой выбор – это ты, сколько раз ещё повторить? Как долго ты ещё будешь это проверять, смотреть, не испугает ли меня твоя попытка выйти из окна?

– Я не… – Кира оборвала себя, будто осознав всю тщетность своей идеи убедить его, что это не была попытка самоубийства. Вся ирония в том, что действительно не была. Кира опять вспомнила удар ветром, вспомнила, что на секунду перестала бороться – и сдалась.

Полёт.

Свобода.

Она провела языком по пересохшим губам и обхватила его лицо.