Почти умер, чтобы выжить

Столько всего навалилось на него в последнее время, что переварить все это было сложно. Тем более в условиях развертывания и наладки работы лаборатории, где Джон был абсолютно бесполезен. Его не подпускали ни к какому оборудованию. И дни напролет он сидел у пульта связи в ожидании вызова, поэтому времени на размышления у него было предостаточно. А поводов отвлечься от этих самых размышлений не было совсем.

Почему он так точно чувствовал тварь? Почему он мог ей управлять? Нет, даже не ей, а только определенными ее частями. Почему не смог ничего почувствовать потом? Как вообще ему удалось все то, что удалось? Зачем Цитадель все представила в другом виде? При этой мысли Джон инстинктивно потянулся к нагрудному карману, рядом с которым должна была располагаться медаль. Медали не было. Он, уже давно, снял ее и спрятал подальше.

Все эти переживания перемешивались с мыслями о Салли. Как она будет жить без него? Хотя тут все просто – на планете были созданы все условия для беременных женщин с мужьями или без них. Скорее, надо думать – как ему грустно без нее. У нее будет расти живот, а он ее даже не увидит. Не скажет, что любит. Общение по открытой официальной связи как-то не располагает к душевности. «Привет. Как дела? Что говорят врачи?», – вот и все о чем можно пообщаться. А ведь хочется так много сказать. Только вот слов никак не подобрать.

– Сидишь, грустишь? – Лоббитс так незаметно подкрался, что Джон даже вздрогнул от неожиданности.

– О, как! – засмеялся Лоббитс. – Герой Коридора напугался маленького старого профессора.

– И ничего я не напугался, – насупился Джон. – Не ожидал просто. Как там дела?

– А кто его поймет, – Лоббитс присел рядом. – Чего-то собирают, настраивают. А как не спросишь, так: «Еще ничего не готово. Работа ведется по графику», – как роботы талдычат свое.

– Ну, по графику, значит, завтра к обеду будет готово, – сказал Джон.

– А ты откуда знаешь? – удивился Лоббитс.

– Прочитал в графике, – Джон нажал несколько клавиш и вывел на экран «График развертывания и работы лаборатории «Цитадель 5».

– Ух ты! – воскликнул Лоббитс – и вправду график. А я думал, они надо мной издеваются. А почему меня с ним никто не ознакомил? Почему я опять ничего не знаю?

– Ээээ, – протянул Джон. – Профессор, вот ваша подпись об ознакомлении.

У Лоббитса даже лицо вытянулось.

– Моя?!. Подпись?!. Ознакомление?!. Ну да, моя… Опять подсунули мне что-то важное в ворохе бумаг. Неужели я должен каждую бумажку читать. Они вообще в своем уме. Я их, наверное, штук сто подписал.

– Не знаю как вы, – покачал головой Джон. – А мне дали на подпись только три. И, насколько я знаю, это стандартный набор в таких случаях.

– А, тысяча или три, какая разница, – отмахнулся Лоббитс. – Ты мне лучше расскажи. Как ты себя чувствуешь? Чего-нибудь необычного происходит?

– Да вроде нормально. Все как обычно, – ответил Джон. – Это лучше вы мне расскажите. Что вы думаете по этому поводу? Почему я сначала мог, а потом не смог управлять иглами?

– Эх, Джон! – всплеснул руками Лоббитс. – Предположений то миллион, вот только кто бы дал их проверить. Эти неучи из Цитадели не разрешают ставить над тобой опыты.

Джон даже поперхнулся.

– Это хорошо, – через некоторое время смог выдавить он. – Я не очень хочу, чтоб надо мной ставили опыты. Я, знаете ли, не хочу в расщепитесь.

– Да я и не собирался тебя туда засовывать, – возразил Лоббитс. – Ну, по крайней мере, пока не обследую другими возможными способами.

– Да, уж.

Ничего другого Джон и не мог сказать. Несмотря на то, что он проработал в помощниках у профессора уже больше пяти лет и был по сути ближе к нему даже чем к своему отцу, Лоббитс все равно видел в нем только объект исследования. Хотя, собственно говоря, почему только в нем. Он видел это во всем и во всех. Все бойцы, которым ставили его протезы, были, по сути, его подопытными.

– Джон, ну, неужели тебе самому не интересно. Мы на пороге открытия. И ключ, в тебе.

– Интересно-то мне интересно, но еще и страшно, – честно ответил Джон.

– Мы не можем отказаться от исследований! – сказал настойчиво Лоббитс. – Просто не имеем права. Мы должны их провести! Несмотря на запрет Цитадели.

Джон не очень-то горел желанием даже просто проводить опыты над собой. А делать это за спиной у руководства, ну совсем не хотелось. Но жить вот так в неведении, тоже не вариант. И жажда информации, все-таки побеждала страх.

– Профессор, – осторожно спросил Джон. – А вы можете гарантировать мне хоть какую-то безопасность?

– Конечно! – возликовал Лоббитс, понимая, что может получить согласие. – Только несколько безобидных опытов.

– Ну. Хорошо, – неуверенно согласился Джон. – Только я должен знать заранее, в чем именно будут заключаться опыты и вы должны мне рассказать все ваши предположения.

– Отлично, Джон, – Лоббитс бросился обниматься. – Я пойду, начну подготовку.

И он уже было засобирался, но Джон остановил его.

– Про-о-о-фес-со-о-ор! Вы меня не поняли. Сначала, вы все рассказываете, а потом уже идете готовиться. Мне надо оценить, так сказать, степень и цену риска.

– Какого риска? – искренне удивился Лоббитс.