Почти реальный мир

До двадцати пяти лет нет ничего страшного, если твой социальный рейтинг вдруг просел меньше сотни баллов. Единственное исключение — уголовные преступление. Но и в этом случае в «Благодатный мир» переселяют по решению суда. К слову, по этой причине двадцать пять лет считают вторым и окончательным совершеннолетием.

Вика умолкла, но ненадолго.

— Как и полагается, я включилась во взрослую жизнь. Последовательно я закончила школу, поступила в ВУЗ, получила диплом о высшем образовании, нашла работу, вышла замуж и родила троих детей. Но, увы, поэзия так и не оставила меня, не отпустила, окаянная. Даже хуже — затянула ещё больше.

Подробности тебе знать незачем, но мой брак развалился. Муж первым подал на развод и отсудил у меня детей. Эдуард сумел неплохо подняться по карьерной лестнице, а вот я так и не сумела стать женой большого начальника. Меня вполне устраивала моя скромная должность. Всё свободное от работы и семьи время я тратила на поэзию. Но это было, так сказать, лишь начало моего падения.

Вместе с детьми мужу досталась и наша квартира. Я переехала к родителям, о чём очень скоро сильно пожалела. Если Эдуарда мои поэтические потуги просто не интересовали, то родители, а особенно мама, рьяно взялись за моё «перевоспитание».

Моего терпения хватило всего на два месяца. Мать буквально шпионила за мной, чтобы её любимая дочь выбросила из головы стихоплётство и занялась полезным делом. В идеале, конечно, чтобы вернулась к Эдуарду. Но мне упорно не хотелось бросать поэзию. Кончилось тем, что я сбежала от родителей в маленькую съёмную квартиру.

Увы, мама так и не успокоилась. Из-за чего ещё через месяц я порвала с родителями всякие отношения. А тут ещё Эдуард, мой бывший, получил очередное повышение и уехал на другой конец страны. Детей, естественно, он забрал с собой. На переезд вслед за ним в другой город я так и не решилась.

Вполне возможно, что я так и прожила бы свой век в реальности скромной поэтессой и прилежной работницей. По крайней мере, свои служебные обязанности я исполняла прилежно и в срок. Естественно, без рвения и желания сделать карьеру. Мой начальник прекрасно знал об этом, но его такое положение вещей устраивало более чем: плюс один достаточно старательный работник и минус один конкурент на его должность.

Вполне возможно, что я так бы и выработала положенный по закону стаж в тридцать лет и ушла бы на пенсию в пятьдесят пять лет. Но не судьба, в экономике начались очередные трудности. Да, меня сократили как и положено по закону со всеми выплатами и пособием по безработице. Только я всё равно лишилась прежней должности и покладистого начальника.

К слову, чтобы ты понял. По закону человек получает право уйти на пенсию после выработки обязательного стажа в тридцать лет. Сейчас во всю обсуждают перспективу его увеличения до сорока лет, а то и сразу до пятидесяти. Благодаря социальному рейтингу и «Благодатном миру», — Вика кисло улыбнулась, — средняя продолжительность жизни подобралась к отметке в девяносто лет. А там и до сотни недалеко будет. Это всё он, рейтинг социальный, отучил людей курить и научил очень культурно потреблять спиртное, а так же бегать по утрам. Прочие меры воздействия не дали и четверти подобного результата.

— Вика, — тихо воскликнул Юрий, — ну неужели реальность настолько жестокая?

— Нет, — Вика слабо махнула рукой. — Чтобы тебе не говорили жители «Благодатного мира», государство, система, никогда не ставило перед собой цель загнать в виртуальные капсулы как можно больше людей, а то и вообще покончить с человечеством. Всемирный заговор, власть в руках искусственного интеллекта — это всё бредни падких до «жареного» блогеров. Другое дело, что кардинальные изменения в экономике враз сделали огромное количество людей лишними. Так, в своё время, паровые ткацкие станки оставили без работы очень многих ткачей. Автомобили отобрали пассажиров и заработок у извозчиков. Примеров много. Вот и роботы не так давно по историческим меркам лишили заработка миллионы «мелких винтиков». То есть людей, которые только и умели стоять у конвейера, но при этом упорно не пожелали переучиваться, приспосабливаться, взять собственную судьбу в свои руки.

Не буду врать: — Вика качнула головой, — у меня были все возможности остаться в реальности. Я вполне могла переучиться на другую более востребованную специальность или открыть свой бизнес. Государство активно поощряет мелкое предпринимательство. Я вполне могла снова выйти замуж. Вернуться к Эдуарду и то могла, он мне прямо на это намекал. Наш брак распался не из-за того, что у него на стороне появилась новая любовь. У меня полно знакомых поэтесс, что сумели вполне успешно совместить работу, семью, творчество и даже карьеру. Юрий, пойми, у меня не оказалось самого главного — желания.