Почти реальный мир

18:00. Мир вокруг Юрия съёжился, потемнел, но тут же вновь распрямился и стал светлым. Ого, Юрий торопливо оглянулся по сторонам, кабинет директора тоже разительно переменился. Если проще, то Бажен Петрович переделал его под себя, под собственный вкус. Обновил пол, стены, потолок, даже мебель другая. Письменный стол не такой массивный, как прежний. Вон, даже рама на окне другая, не белый пластик, а гораздо более приятного кремового цвета.

— Проходи, садись, — рука директора указала на стул с выгнутой спинкой возле стола.

За два с лишним года начальство привыкло, что один из подчинённых физически находится в другом месте. Наверняка Бажен Петрович специально поставил этот стул. Юрий прошёлся по кабинету и опустился на предложенное место.

Повисла неловкая тишина. Юрий молчит и лишь преданной собачкой смотрит на Бажена Петровича. Начальник ИДК, как всегда, одет в безукоризненный деловой костюм. И когда только успел сменить рубашку и почистить пиджак? Юрий склонил голову на бок. Ведь первую половину дня ему пришлось «танцевать» перед приёмной комиссией. Спросить бы, но элементарные правила вежливости требуют ждать, пока начальник первым не соизволит начать разговор.

— Признаться, — Бажен Петрович наконец-то соизволил заговорить, — в иных обстоятельствах я был бы безмерно рад успешному приёму очистных сооружений в эксплуатацию. А то Нина Геннадьевна не отказала себе в удовольствии вдоволь испить моей кровушки. Но, в конечном итоге, подтвердила под протокол все документы. И теперь у меня появилась новая и не очень приятная проблема. Догоняешь, о чём я говорю?

— Догоняю, — Юрий кивнул. — Признаться, в свою очередь, я очень надеюсь и рад вашей новой проблеме.

— Ладно, хрен с ним, — ребром ладони Бажен Петрович рубанул воздух перед собой. — Очистные официально приняты в эксплуатацию. Тебе полагается премия, хорошая премия.

Последние два слова начальник произнёс так, будто сознался в блуде и измене родине разом. Однако Юрий едва сдержался, чтобы не вскочить на ноги и не пуститься в пляс прямо в кабинете директора. Рано! Рано радоваться! Юрий стиснул зубы. Кажется, будто от его усилий ноги продавят пол, а ботинки повиснут с потолка кабинета ниже.

— Хочешь знать, какая тебе полагается премия?

Бажен Петрович глянул так, будто солдат на вошь. В ответ Юрий лишь сдавленно кивнул. Слова намертво застряли в горле, и это при том, что грудь распирает от сверхвысокого давления.

— Тебе полагается премия в размере…, — Бажен Петрович до последнего тянет кота за хвост, — пяти тысяч рублей.

— Да! — Юрий, один хрен, не удержался и вскочил на ноги. — Да! Да! Да!

Короткие, но весьма эмоциональные, «Да» посыпались из Юрия как из рога изобилия. Нервное напряжение прорвалось-таки наружу. Так вести себя в кабинете начальника нельзя, но Юрий всё равно соскочил со стула и принялся расхаживать перед Баженом Петровичем бешенным маятником туда-сюда.

— Да! Да! Да!

На миг Юрий остановился и спрятал лицо в ладонях. Тринадцать лет. Тринадцать долбанных лет!!! Почти тринадцать лет он шёл к этому, к этому… Юрий вновь сорвался с места. Он шёл к этому моменту! Учёба, учёба и ещё раз учёба. Тюремный костюм с унизительным штрих-кодом на спине, «похлёбка» три раза в день и беготня в городском парке Верхнеянска каждый день. А потом работа, работа, работа. И всё это время Вика, жена, почти жена, словно яркий лучик света в тёмном царстве. А рядом, прости господи, Юличка, словно дьявол-искуситель. Как же она взбесится! Но получилось. Получилось! Получилось!!!

— Да! Да! Да!

Юрий с утроенной силой принялся мерить шагами кабинет начальника. И всё это было не зря. Не зря. Не зря!!! Юрий остановился и возвёл руки. Однако бурные эмоции подобны пороху, быстро настал момент, когда Юрий вспомнил, где, вообще-то, находится и остановился.

— Простите, — Юрий опустился обратно на стул.

— Да чего уж там, — Бажен Петрович грустно улыбнулся. — Мне приходилось выписывать и более солидные премии. Но ещё никто из моих подчинённых так бурно, да ещё при мне, не радовался. Ну, сколько у тебя там?

— Семьдесят две тысячи восемьсот тридцать один рубль и пятнадцать копеек, — тут же выдал Юрий.

— О-о-о…, — Бажен Петрович качнул головой, — даже копейки не забыл. Хорошо тебя Ника Аргиньева в финансах поднатаскала.

— Это точно, — Юрий кивнул.

Ника Аргиньева, главный администратор Иртунского деревообрабатывающего комбината, ввела Юрия в чудесный, загадочный и по-своему жестокий мир бюджетов, отчётов, накладных и прочих финансов. Она же рассказала, объяснила и предупредила о многом таком, о чём в учебниках по экономике нет ни слова. Вот уж точно: никакая теория даже самую маленькую практика не заменит.

— Может, останешься? — лицо Бажена Петровича вновь стало серьёзным. — Ну, это, физически переберёшься на комбинат, когда выйдешь в реальность. В Иртуне можно квартиру найти, недорого будет. А там и невесту хорошую, дом с участком. Если бы ты только знал, какая здесь рыбалка…, — Бажен Петрович мечтательно закатил глаза.