Почти попаданец

— Ладно, тут понятно. Обыкновенная коррупция. Теперь второй вопрос: что за интуристка, откуда взялась, почему на вас вышла? И почему без документов?

— Родственница моя, — буркнул Маркович. — Или ты не веришь, что у меня могут быть родственники за границей?

— В это как раз верю. Но давай чуть подробнее.

— Вот ведь привычка ментовская, — беззлобно проворчал дядя Коля. — Ну, вот зачем тебе все знать? Не дай бог, умным станешь! Попрут ведь тогда из ментовки.

— Ну, ладно. Рассказываю подробно, — вздохнул хозяин квартиры. — Значит так, вы двое помните мою спокойную жену, Светлану. Не уверен, что все помнят её сестру, Софочку. То была, что говорится, «оторви да брось», «перекати поле», «отрезанный ломоть». И занесло в своё время Софочку на черный-черный континент, в черную-черную страну, к черным-черным людям. И встретила она там человека, который был не просто чёрным, а ещё и военным, красивым, здоровенным. В общем, слово за дело, ноги на плечи, и родилась у Софочки дочка. Умница и красавица, но только чёрная. А военный, по прозванию «Хомбре» (то ли имя такое, то ли фамилия, то ли позывной) подумал-подумал, и возглавил очередной военный переворот. И назначил себя с перепугу президентом. Но потом одумался, и стал называться королем. А наша Софочка, стало быть, одной из его четырёх королев. А дочка её, Аунали, стало быть, принцессой.

— Хорошая сказка, — кивнул я. — Мне нравится. А что за страна?

— Не мешай, сейчас все узнаешь! — прошипел дядя Коля.

— Так вот, продолжалась эта идиллия до этого самого года. В котором и случился новый демократический передел добывающих что-то там шахт. В результате которого к власти пришла оппозиция, и начала проводить люстрацию представителей бывшего правительства. Все помнят, как проводили люстрацию у нас? Правильно, бросали депутатов в мусорные ящики. А там все делается цивилизованнее: сперва в котёл (целиком или частями), добавить картошку, маниоку какую-нибудь, укропчику, соль и перец по вкусу. И на огонь. Вот, чтобы не стать таким вот «сюп де жур», охрана подхватила нашу принцессу, и буквально в чем мать родила (с серебряной ложкой во рту и парой килограмм золотых побрякушек на шее) закинула в самолёт. Отправив к единственному ближайшему родственнику. То есть ко мне.

— Без документов? — не выдержал я.

— Документы были, — кивнул Маркович. — Наверняка. Как и деньги. И цацки. Вот только прилетев из мирной цивилизованной Африки в наши дикие палестины, получила она чем-то по голове и осталась в каких-то диких труселях и топике. Босиком. С глубокой амнезией. Еле вспомнила, как её зовут и где искать родственника. Меня, в смысле. Ещё вопросы?

— Маркович, — вздохнул я. — Ну ты же должен понимать, что вся эта история шита белоснежными нитками по зелёному фону. И на дырявой основе. Да эту версию даже проверять не нужно, она сама развалится!

— Вот и не нужно её проверять, — строго сказал дядя Коля. — Твоё дело, предоставить человеку надежные документы и обеспечить защиту свидетеля. Усек?

— Да ладно, мне-то что. Хотите нянчиться с этой террористкой, ваше дело. Но меня с ней потом познакомите!

— Обязательно познакомим, подозрительный ты наш. А теперь бери вот бумаги…

— Аунали Стефания Хомбре, — прочёл я с выражением. — Страна рождения: Сомали. Год рождения: 1998. Число: 12 апреля. Ишь ты, на День Космонавтики. Ладно, годится. Эх, что ж она негативная-то такая на фото…

Я попытался отнять карточку у Ксанфы, но та вцепилась в неё, как клещами.

— А я её знаю! — Вдруг выпалила она. — Я её живьем вчера видела! И даже щупала! Блин, девкам расскажу, лопнут от зависти! Настоящая африканская принцесса! Круто!

— Где это ты могла её видеть? — удивился я.

— У нас в магазине, разумеется! Прикинь, там целая история была. Сижу это я на своём втором этаже, скучаю. Тут какое-то шевеление внизу. Клавдия на монитор глянула, и говорит, мол, там два каких-то нищеброда зашли, могут к тебе подняться. Я к парапету подошла, смотрю. Они о чем-то с нашей Мегерой поговорили (это распорядитель зала, Марина Олеговна) и та их ко мне направляет. И чего, спрашивается, направляет? Явно же не наш клиент.

— А ты их прямо так и сортируешь, дистанционно?

— Ну, типа того. Но тут тот, что типа постарше, дедок, руками замахал. И на долговязого, что в жутком секонде, указывает. А тот выходит на середину зала, стягивает толстовку, а под ней… Господи, да за такую фигурку кто угодно бы душу два раза заложил! Прикинь, девка! Чернокожая! Стройная, высокая, с роскошной стоячей грудью, тонкими руками, идеальной шеей и формой головы… В общем, пока я пыталась дыхание перевести она снимает какие-то растоптанные кроссовки, расстёгивает джинсы, и остаётся вообще без ничего! Один только золотой браслет на руке. И стоит, ты понимаешь, голая посреди зала так спокойно, будто на ней самая модная одежка от какого-нибудь Мияки Мацушимо. Знаете, ребята, я на многое насмотрелась. На танцовщиц, на моделей, на спортсменок. Но так раскованно себя вести может только или супермодель, или особа королевской крови.