Почти любовь, почти падение

   - Но просто сейчас такой момент, мама, ты же понимаешь! Тем более я не думал, что она уехать надумает! - Нахмурился, недовольный своими же мыслями. - Я думал, что она займётся своими любимыми цифрами и перестанет мотаться с Виноградовой вечерами.

   - Андрюш, ты её любишь?

   Он не ответил, костяшками пальцев по столу постучал, занервничав. А Маргарита поняла, что ответа не услышит, по крайней мере, сейчас. Поднялась, и только рукой по его волосам провела. Да и не нужно ей было никаких слов от него, и так всё понятно, но на душе неспокойно стало. То, что промолчала, и не сказала ему о приходе Кати в "Зималетто", покоя не давало. Не следовало ей идти у Киры на поводу, надо было рассказать, а сейчас Катя уже в Женеве. Маргарита точно знала, что Пушкарёва уехала. И сомнения не оставляли: к лучшему её отъезд, или она ошибку совершает и стоит Андрею рассказать, хоть сейчас? Ведь он себе места не находит.

   - Ну как тебе?

   Кира оторвала Андрея от его мыслей, ближе села и облокотилась на спинку впереди стоящего стула. Смотрела не на Жданова, а на подиум, и выглядела очень по-деловому. Андрей взглядом её обжёг и тут же отвернулся, тоже стал наблюдать за Милко и моделями. Плечом дёрнул.

   - Я доволен. Но ты же знаешь Милко, он ещё сто причин найдёт, чтобы коллекцию забраковать.

   Кира с готовностью улыбнулась.

   - Да, это точно. Но мы всё успеем.

   - Очень на это надеюсь.

   Она повернулась к нему.

   - Андрей, показ завтра. Тебе нужно сосредоточиться.

   - Я сосредоточен. Не видно?

   - Видно, - проговорила она в сторону. - Но только не на том, на чём нужно.

   - Всё идёт нормально. Всё, как всегда.

   - Это ты сейчас о чём?

   - О показе, конечно. Тебя же это волнует? - Андрей на Воропаеву посмотрел очень выразительно. - Да?

   Кира обиделась, даже отодвинулась от него.

   - Не разговаривай со мной так. Я хочу, как лучше. Я о тебе забочусь.

   - Я не просил.

   - Да? Хотя, да! - Она сделала широкий жест рукой и усмехнулась. - Ты не просил, ты ведь уходить собрался! Бросить всё, и уйти. Что может быть проще?

   - Говори потише.

   Кира снова к нему подалась.

   - А может, тебе уехать в Женеву? Чего тебе здесь мучиться и страдать? Поезжай работать в Швейцарию. Там горы, свежий воздух, лыжи. Ты ведь любишь кататься на лыжах, Жданов! Да и дополнительные плюсы... Все там!

   Андрей на стуле откинулся, и руки сунул в карманы брюк.

   - А что, это идея, - проговорил он негромко и в сторону, а Кира всё равно услышала, и вскочила, разозлённая. Встретила тревожные взгляды Ждановых-старших, и постаралась взять себя в руки, улыбнулась им. А когда к Андрею наклонилась, заговорила очень тихо, но в словах всё та же напряжённость.

   - Я тебе что, собачка? Я и так прыгаю вокруг тебя, как заведённая. Я очень стараюсь, Андрюш, но ты отказываешься это замечать. Почему?

   Жданов по сторонам огляделся.

   - Женсовета в зале нет?

   - Зачем тебе женсовет?

   - Да так. Просто подумал, что только их сейчас не хватает. Маловато народа для того разговора, что ты завела. Не находишь?

   Маргарита всё-таки не выдержала и подошла к ним.

   - У вас всё в порядке?

   Воропаева осторожно выдохнула.

   - Да, Маргарита. Мы обсуждали коллекцию.

   - Ну-ну, - проговорила Маргарита Рудольфовна, кинув на сына предостерегающий взгляд. Андрей тут же отвернулся.

   - Опять ты Киру довёл, - не слишком радостно заметил Малиновский, когда появился в кабинете. Выглянул в приёмную, хмыкнул, и тогда уже дверь закрыл. - На Амуре лица нет. Кажется, досталось ей от начальницы.

   - Это не моя вина. Я к Кире не ходил, и разговаривать с ней не собирался. Она сама начала.

   - Ещё бы. Раз ты уже неделю от неё бегаешь, как от чумы.

   - Больше.

   - Что?

   - Больше недели. Десять дней. - Жданов на часы посмотрел. - Уже с половиной.

   - О-о, какая точность. - Рома прошёл к своему столу, но сел не сразу, остановился у окна. Сначала низкие облака, нависшие над Москвой с самого утра, разглядывал, потом на друга оглянулся. - Ну, позвони ей, что ли.

   Жданов, который до этого момента смотрел на экран компьютера, и выглядел очень сосредоточенным, в один момент растерял весь настрой, смял какую-то бумагу, и швырнул её в корзину для мусора.

   - Ты думаешь, я не звонил?! Я когда понял, что она уехала, я её номер набирал, наверное, тысячу раз! А в ответ знаешь что?

   Малиновский скис.

   - Можешь, не говорить.

   - Да почему? Я наизусть этот текст выучил, и в русском и в английском варианте. Я сам уже могу сойти за автоответчик! - Жданов тяжело выдохнул, очки резким движением снял и на стол навалился. Рома наблюдал за ним. - Я не сплю, не ем. Думать не могу. Это ведь ненормально, да?

   - В том-то и дело, что ненормально. Но она ведь уехала, Палыч.

   - Уехала.

   - А ты?

   - А я остался, - огрызнулся Андрей.

   - И надумал уйти из "Зималетто".

   - Я смотрю, тебя это всерьёз задело.

   - А как иначе? После всего, что было, после всего!.. что ты говорил, сделал ради "Зималетто", бросить всё? В самом конце, когда только руку протяни - и всё ты получишь.

   - Да не верю я в это. По своей воле отец мне компанию не отдаст. В прошлый раз не отдал, и оказался прав. А уж сейчас и подавно.

   - Отношения с Пушкарёвой как-то неправильно на тебя повлияли. Ты стал пессимистом.