Почти человек. Как открытие Homo naledi изменило нашу историю

Словом, сидя в темноте на полу пещеры, я теперь пытался предметно рассуждать о возможных логистических проблемах. Если эти останки на полу камеры были именно тем, чем казались, то, несомненно, здесь следует развернуть широкомасштабные работы. Но для подобного проекта трудно даже предположить, какой мог бы быть протокол техники безопасности! Ну и люди? Кто сможет выполнять все необходимые работы там, внизу? Нужны были ученые с опытом работы с хрупким костным ископаемым материалом, обладающие многими знаниями и навыками… ну и конечно, они должны быть физиологически пригодны для работы в условиях столь узких пещерных тоннелей! Мне пришло в голову, что находиться в той камере, вероятно, даже опаснее, чем в том месте, где сидел я: стенки, потолок, пол – все может враз обвалиться, поблизости может находиться карман с углекислым газом, можно просто получить по пути серьезную травму… В общем, весь путь от начала и до конца представлял серьезную опасность для жизни.

Затем я стал обдумывать снаряжение и в целом необходимую инфраструктуру для нашей пещерной экспедиции, припоминая подводные исследования моих коллег Боба Балларда и Джеймса Кэмерона вместе с National Geographic. Чтобы поддерживать связь между теми, кто спускается к камере, и теми, кто на поверхности, нам понадобятся камеры и телефоны, а значит, потребуется уйма кабеля. До места, где я сидел, было, наверное, метров двести, учитывая всевозможные изгибы и изломы тоннелей. Все снаряжение также должно быть если не водонепроницаемым, то хотя бы влагозащитным, чтобы быть работоспособным в условиях пещерной сырости. Не всякая электроника предназначена для жестких испытаний пещерами, так что нам понадобятся невероятно прочные и «выносливые» устройства. Я воображал себе целый командный центр, штаб-квартиру с мониторами, интеркомами, телефонами и прочими средствами наблюдения и коммуникации, чтобы в реальном времени можно было руководить работой ученых под землей.

Кстати говоря: поднять костные останки на поверхность было только частью проблемы. Причем частью финальной, поскольку этой стадии обязательно должна предшествовать долгая и тщательная научная фиксация находок в окружающем контексте. В Малапе и прочих местонахождениях мы использовали для этого лазерные теодолиты – геодезический измерительный прибор, позволяющий с миллиметровой точностью определить положение находок. В нашем случае я сомневался, что этот прибор можно будет протиснуть в отверстие, ведущее к камере, не говоря уже о том, что использовать его в условиях столь малого пространства крайне затруднительно. Но для палеоантропологических находок контекст невероятно важен, так что эту проблему нам предстояло как-то решить.

После этого я вернулся к мысли о том, кого же все-таки набрать в команду исследователей, а еще важнее – где и как найти этих людей. Боб Баллард и Джеймс Кэмерон удобно устроились, послав изучать морские глубины поисковых роботов. Палеоантропология еще до такого не дошла, так что мне нужны были опытные, умелые и, конечно, худые ученые, готовые работать «на том конце провода» относительно воображаемой мной штаб-квартиры.

Все эти мысли были оправданны, конечно, лишь в том случае, если эти кости принадлежали древнему человеку. Я считал, что так и есть, но ведь я видел только несколько снимков, сделанных Риком и Стивеном… Сгорбившись в темноте на каменном полу, мне оставалось только ждать.

* * *

Прошло уже три четверти часа, как Рик, Стивен и Мэттью спустились в камеру. Время от времени тот или иной член нашей команды появлялся рядом и, перебросившись со мной парой слов, исчезал, продолжая изучение тоннельных маршрутов. Педро видно не было; он, возможно, решил попробовать другой вход в пещеру или же обнаружил здесь какое-то неизведанное ответвление.

Свет фонаря промелькнул в узком спуске, ведущем к камере. Включив свой фонарь, я с нетерпением уставился на выход из лаза. Увидев показавшиеся оттуда плечи Мэттью, я тяжело выдохнул и опустился на свое место. Мэттью взглянул на меня: все лицо его было в грязи, но глаза задорно поблескивали. Переведя дух от подъема, он перебросил мне сумку с камерой:

– Ну?!

– Папа, это что-то невероятное! – восторженно отвечал он. – У меня руки минуты три тряслись так, что я не мог сделать снимки! – Раскрыв сумку, он достал камеру; никогда еще мне не доводилось видеть столь широкой улыбки на его лице.

– Там их сто-о-олько! – восторженно говорил он, пока я просматривал фотографии.

На фотографиях были именно те кости, которые я предполагал; Мэтт очень четко снял нижнюю челюсть и череп, вросший в каменную породу на полу, а также посткраниальные останки, лежавшие на полу камеры. Все они принадлежали древнему человеку.

– Короче, сразу от лаза в камеру и до самой дальней стенки – там везде лежат кости, – резюмировал Мэттью.

Я возбужденно кивал в ответ. Из тоннеля показался сначала Рик, а за ним и Стивен, и мы все стали тесниться плотнее, чтобы поместиться на небольшой площадке.

– Что думаете? – спросил Рик, выжидающе глядя на меня.