Почерк диверсанта

Подходя к палате, где лежал Олег Муромцев, Чернышов услышал раскатистый смех. Открыв дверь, он увидел обоих своих друзей, Муромцева и Ветрова, которые весело смеялись над очередным анекдотом Ветрова. Войдя в палату, Чернышов тоже не смог сдержать улыбку. Но начальника оперативной группы развеселил вовсе не анекдот, которого он не успел услышать, а увиденная картина. На больничной кровати лежал Олег Муромцев, как ему и было положено. Рядом с его кроватью стояли два стула. На одном из них сидел Артем Ветров, рассказывающий разные байки. Кроме офицеров, в палате еще находилась молоденькая медсестра. Но она предпочитала сидеть не на свободном стуле, а у Артема Ветрова на коленях. Левой рукой Артем обнимал девушку за талию, а правую запустил ей под медицинский халат. По виду медсестры сразу становилось ясно, что она против этого нисколько не возражает. Заметив вошедшего Чернышова, девушка тут же вскочила на ноги и, стараясь не глядеть на него, быстро выбежала из палаты. Ветров, наоборот, ничуть не смутился. Поздоровавшись с начальником, он пригласил:

– Проходите, Павел Андреевич, присаживайтесь. Леночка как раз место освободила.

– Я вижу, вы очень компактно размещаетесь, – заметил Чернышов, усаживаясь на свободный стул. – Можешь позвать девушку обратно, я, кажется, не занял ее место.

– Что вы, Павел Андреевич, Леночка такая стеснительная, а вы все-таки большой начальник, да еще из самой Москвы, – торжественно заявил Ветров.

– Послушай, Артем, ты вроде бы говорил, что это Верочка? – спросил у Ветрова Олег Муромцев.

– Нет, ты все путаешь. Верочка светленькая с двумя хвостиками, а это Леночка, – разъяснил другу Артем. – Что ни говорите, Павел Андреевич, а стационарное лечение имеет ряд положительных моментов. Я вот искренне нашему Олегу завидую.

– Ты, по-моему, и сам не теряешься, – усмехнулся Чернышов. – И Леночки у тебя, и Верочки.

– Что я, Павел Андреевич... Быстрый самолет унесет нас завтра из этого чудесного уголка в московскую грязь и слякоть. И покинем мы с вами, Павел Андреевич, Кавказские горы с их ослепительными снегами. И только наш Олег останется поправлять свое здоровье среди этих величественных гор на попечении заботливого медицинского персонала.

Во время своей вдохновенной речи Артем даже встал со стула и развел руки в стороны, словно хотел обхватить ими все горы Кавказских Минеральных Вод. Чернышов видел, что Ветров в ударе и ему хочется похохмить. Полковник и сам пребывал в подобном настроении до последнего разговора с Локтионовым. Артем закончил свой монолог, сел на место и, глядя на Олега, добавил:

– Напоминаю, Олег, Леночка темненькая со стрижкой-химией, а Верочка светленькая с двумя хвостиками.

– Да брось ты, Артем, – Олег Муромцев махнул рукой в сторону Ветрова. – Меня все равно через две недели выписывают.

– А я что говорил! Да у таких замечательных медсестер самый безнадежный больной поправится, не то что наш Олег. Не правда ли, Павел Андреевич? – призывая Чернышова в союзники, спросил Ветров.

– Ладно, хватит дурачиться, – уже серьезно сказал Чернышов. – Завтрашний вылет отменяется. Получено новое задание.

Оба капитана как по команде перестали смеяться и вопросительно посмотрели на своего начальника.

– Совет безопасности настаивает на розыске баллона с остатками отравляющего газа. А это почти тридцать литров «VX». Наша задача – разыскать этот баллон.

Муромцев и Ветров молчали. Они ждали от начальника продолжения.

– Что вы на меня так смотрите? Я не больше вашего знаю, где теперь этот баллон, – развел руками Чернышов.

– Значит, еще ничего не кончилось, – задумчиво сказал Олег Муромцев.

– Пока баллон не найден, нет, – подтвердил Чернышов.

– И как же будем его искать? – оживился Ветров.

Артем Ветров с ходу включался в каждое расследование. При получении нового задания он готов был приступить к работе немедленно. Оперативно-розыскная деятельность вдохновляла его. За все время работы в органах безопасности Артем Ветров не утратил ни капли своего первоначального романтизма. Павел Чернышов ценил такое рвение Ветрова. Полковнику Чернышову нечасто встречались оперативники, которые работали с подобным вдохновением. Но наряду с положительными качествами своих сотрудников Чернышов видел и отрицательные. Так, например, Артем Ветров, увлекаясь, зачастую бывал слишком нетерпелив. В этом случае Чернышову приходилось сдерживать его порывы.

– Вот сейчас все вместе и обсудим, – ответил Чернышов. – Утром я должен доложить Локтионову план предстоящих действий.

– Гм, легко сказать: «ищите»! Баллон с газом – вещь неодушевленная. Он говорить о себе не умеет, а кричать тем более. Тихонечко стоит себе или лежит где-нибудь и ждет своего часа. А Россия страна большая. В ней поезд можно спрятать, а не то что какой-то сорокалитровый баллон. Вот если бы существовал человек, который мог бы указать место, где находится этот злополучный баллон... – мечтательно произнес Ветров.

«Набиев!» – тут же подумал Чернышов и вслух добавил:

– Если бы еще разыскать такого человека.

НАБИЕВ. 1.03