Почему Всегда Я? (СИ)

— И это правильно. Ты всегда и во всем один. Нужно полагаться только на себя. — продолжал свою мысль Аврелий тихим спокойным голосом, — «Ты один, ты всегда сам по себе, и никто тебе не поможет, кроме себя самого.» — похоже он цитировал чьи-то слова.

— У меня вообще проблемы с доверием… — спустя короткую паузу, выдал Марк изменившемся голосом.

— Я заметил. Но благодаря этому, ты жив. — сонным голосом ответил ему Феникс.

— Последнее время, чаще всего, я жив благодаря Тебе.

— Ну а кто тебя постоянно впутывает в опасные передряги? Без меня — ты бы мог жить нормально…

Марк рассмеялся. Только как-то грустно. Так, словно усмехался над Странником. Или возможно над самим собой.

— Нормальность — субъективна. Да и о какой норме можно говорить, когда мир вокруг стал таким? — он обвел рукой вокруг, словно показывая на все то, что имеет ввиду. — Но если подумать… сейчас хотя бы люди знают что действительно важно… можно сказать, сейчас они более нормальные, чем были недавно, когда всего было в избытке.

— Люди — самые ужасные твари, каких только видели небеса, земля и преисподняя вместе взятые. Порой даже демоны порядочней чем люди… Живым нужна катастрофа, что бы начать отличать мусор — от того что «важно»… И то не всем…

Ну а с этим изречением — согласен был Марк. Задумчиво кивнув, парень задумался о них самих.

Но мы же тоже люди? Почти… Или уже — нет?

— Ну а как же Ты сам?

— «Barbarus hic ego sum, quia non intellegor illis…» — спокойно ответил Странник.

— Овидий… — хмыкнул Марк, — «Здесь я варвар, ибо никто не понимает меня.»

Феникс повернул голову с ничего не выражающем лицом к Аврелию.

— Удивлен что я знаю? Я много чего знаю… — с усталостью в голосе и некоторым разочарованием произнес Марк, — Я тебя понимаю, а ты — меня.

— Вот тебе и ответ на твой вопрос.

— Считаешь? Понимать и чувствовать разные вещи.

— Не начинай… Меня от твоих философских монологов в сон клонит.

— Потерпишь. Если не буду говорить — тоже засну.

— Давай остановимся.

Пикап медленно сбавил ход и встал на обочине дороги.

— Спать то все равно по очереди…

— Ну размышляй. Притворюсь, что не слышу тебя.

— Тебе и притворяться не нужно. Вообще меня не слушаешь.

— Уж кто бы говорил.

Странник опустил спинку кресла, удобней укладываясь на своем месте. Аврелий сделал то же самое.

— Что же Ты меня тогда терпишь?

— Патрон на тебя тратить жалко… А сам не уходишь.

— Как прагматично. — улыбнулся Марк, вспоминая сколько раз Феникс уже успел спасти его жизнь.

За окном стемнело окончательно. Звезды ярко засветились тысячью огонькам и теперь с интересом глядели на одинокую машину, где-то посреди песков и скал Аризоны.

— Так что у Тебя за пистолеты?! Сколько не рассматриваю — никак понять не могу! Никогда таких не видел.

— Ты бы и не увидел… Это немыслимо переработанное оружие. От первоисточника, почти ничего не осталось… отстань.

— И чем же они являлись? Погоди, как «переработанное»? Кем?

— Людьми. Очень давно.

— Насколько «давно»? Время понятие растяжимое.

— Очень давно! Просто… дай Мне поспать…

Аврелий бесцельно бродящим взглядом исследовал потолок машины, периодически прикасаясь к чему-нибудь в салоне.

— Может… покажешь?

Феникс выхватил оба пистолета из кобуры и злобно швырнул в сидящего рядом, не поворачиваясь.

— Спасибо… — буркнул парень, потирая ушибленную руку.

Марк долго не мог понять, что же оказалось в его руках. Общий вид оружия очень и очень отдаленно смахивал на Кольты 1911, вот только длина стволов была уж чересчур неестественной. Как собственно и вес пистолетов. Слишком тяжелые. Настолько тяжелые, что и взрослому мужчине было бы сложновато держать их на вытянутой руке. Грубая форма; острые углы и какие-то заклепки с насечками чуть ли не по всей длине оружия; полное отсутствие мушки или других приспособлений для прицельной стрельбы. Какое-то «уродство», которое почему-то, так страстно не хотелось выпускать из рук. Темный металл, что никак не удавалось распознать. Марк даже подумал, что «это», вообще не с Планеты Земля. Но вид был «человеческий», как и огроменные патроны в магазине.454 калибра. Одно сплошное противоречие, а не оружие! И в завершение странности картины — грубо и неоднократно нацарапанные, казалось гвоздем, слова, вдоль каждого ствола пистолетов: «ЛЮЦИФЕР» и «МЕФИСТОФЕЛЬ».

Аврелий осторожно положил оружие Босса на широкий, кожаный подлокотник — разделяющий сиденья. Откинулся назад и прикрыл глаза со вздохом. Феникс нетерпеливо заворочался и мигом спрятал пистолеты обратно — тихонько матерясь.

— Сколько Тебе? — с уже закрытыми глазами, заговорил Аврелий.

— Что «сколько Мне»?

— Лет…

— Много. Столько не живут.

— Ну… а… а что Ты здесь делаешь?

— Сплю. А ты мне мешаешь.

— Ты понял.

Странник резко поднялся и сел совершенно ровно:

— «Что ты до Меня доебался?» — с раздражением в голосе, Сам того не замечая как снова перешел на другой язык, выпалил Феникс.

Марк, теперь тоже сидевший в кресле, лишь вопросительно хлопал своими голубыми глазами.