Почему Всегда Я? (СИ)

Да… Старый вояка. Он был поразительно правильным человеком. Как там, в стихотворении было, что Он недавно читал в найденной книге: «…Мой дядя самых честных правил?…» Во-во. Это точно про Александра Пилипенко. Он был самым настоящим «дядькой», для каждого из солдат…

Макс наконец перевел взгляд на старшину. Вырвался из железной хватки крепких рук Пилипенко — отвернулся и пошатываясь отошел в сторону, прижав руку ко рту, словно сдерживая крик. А из глаз его, невольно текли слезы. Остальные солдаты, стоявшие рядом — выглядели не лучше. Оставив разбираться в произошедшем Петруху — Он медленно направился внутрь госпиталя.

Давящая мучительной тяжестью обстановка сразу взяла Его в тиски, как только Он переступил порог. Высокие, ободранные стены, казалось беззвучно кричали от того, свидетелями чего они стали. В одной из комнат обнаружилось немыслимо много детской одежки. Какие-то бумаги, похожие на больничные карточки. Различные медицинские принадлежности виднелись там и тут. Пройдя дальше наткнулся на несколько трупов нацистов. В самых последних комнатах — увидел причину срыва своего товарища…

С десяток детских тел было подвешено на наклонных лавках вниз головой. У каждого ребенка были надрезы подмышками, из которых тянулись тонкие трубочки в большие банки. У некоторых детей была срезана кожа на ступнях — видимо для более быстрого забора крови. Повсюду окровавленные медицинские инструменты. Запрелый запах несвежей крови сильно бил в нос. Выйдя в коридор и посмотрев в других комнатах — обнаружил еще несколько подобных картин. Комнаты были забиты детскими телами. В другой — множество детских тел, с которых уже «выкачали» всю кровь и которые были приготовлены к «утилизации», как отработанный материал. Голые, окровавленные, маленькие тельца — сложенные в кучку друг на друга в уголке комнаты…

Петра он нашел в коридоре у первой из подобных комнат. Его друг, которого не могли сломить ни наступающие танки, на артиллерия бьющая по ним без передышки — перестал быть похожим на самого себя. Он стоял не шевелясь, серого-зеленого цвета — тупо уставившись в точку на полу, ошарашенным взглядом:

— Эт…Это… — пересохшими губами, едва слышно забормотал Петро, — …Как так, братка?…

— Донорский центр. Забирали кровь для солдат, я думаю… — тихо произнес Он.

— У детей?! — Петруха хотел бы это прокричать, но голос сорвался, выдавая лишь хрип.

Он промолчал. На улицу вывел друга почти под руки…

Перед госпиталем по-прежнему находились сдавшиеся немцы и советские солдаты.

Майор Пилипенко отдавал какие-то распоряжения подошедшему к нему рядовому. Максим сидел на ящиках рядом, опустив вниз свою чернявую голову. Как только Он вышел наружу, оставив Петра у входа — направился к старшине Пилипенко, не сводя с него глаз.

Александр Пилипенко слишком хорошо знал этот взгляд.

— Товарищ майор… — начал Он тихо.

Пилипенко молчал, сверля недовольным, но таким смиренным взором солдата перед собой. Он взялся за рукоятку Максимовского ТТ, заткнутого за пояс Пилипенко. Майор даже не пошевелился:

— Токарев Мой. Максимка мне его почистить обещал. У него это здорово выходит, ты знал?…

Макс поднял голову и испуганно посмотрел на двоих разговаривающих перед собой людей:

— Так что, товарищ старшина, если тебе действительно нужно будет отправить кого-нибудь к чекистам — то ты знаешь, кто это сделал.

Тон голоса, который не принимает возражений.

— Что — сделал? — в пол голоса спросил Пилипенко, прекрасно понимая, что Он собирается делать.

— Это. — спокойно ответил Он, словно говорил о каком-то пустяке, а затем развернулся и выпустил по одной пули в голову каждому пленному нацисту…

За зданием госпиталя, недалеко от конюшни где содержались дети — находилось прекрасное по своей красоте поле. Полевые цветы то и дело пробивались сквозь темнозеленную траву. Ветер размеренно покачивал могучие ветви деревьев близлежащего леса. А посреди безмятежного поля — чернело огромное пятно, с останками сожженных детских тел.

На общем фоне, у самого пепелища — робко белела одинокая ромашка…

♠♠♠♠♠♠♠

Глядя на свернувшейся комочек в багажнике автомобиля — Странник с трудом сглотнул ком, вставший в горле. Медленно извлек из под куртки Мефистофеля. Направил ствол на детскую головку. Девочка смогла повернуть к Страннику голову и заглянула в Его глаза. Ее губ коснулась улыбка…

Поспешно спрятав пистолет обратно в кобуру, Он возбужденно огляделся по сторонам.

«Нужен транспорт… Можно добраться до ребятишек в отеле — там есть то что нужно!»

Мысли проносились очень быстро.

Он рыскал от одной машины к другой, словно загнанный зверь.

Он торопился.

Но не успел…

Когда Странник наконец нашел автомобиль и примчался к этому «саркофагу» — то нашел ребенка уже не дышавшим…

Он вновь не успел.

Он вновь не спас.

Так было всегда.

Так всегда будет.

Все одно и тоже.