Почему собаки гораздо умнее, чем вы думаете

Подружившись с Микено, Клодин посвятила всю свою жизнь защите последних бонобо. Она неустанно работала с конголезским правительством, стремясь прекратить торговлю осиротевшими детенышами. Для этих сирот Клодин и создала настоящий приют — «Лола Я Бонобо». Это единственное учреждение для детенышей бонобо в мире, тут содержится крупнейшая популяция бонобо, живущих в относительной неволе.

Именно здесь мы с Ричардом, а также Викторией Уоббер из Гарварда приступили к экспериментам, которые помогли бы нам проверить гипотезу о самопроизвольном одомашнивании.

Мы убедились, что бонобо гораздо охотнее, чем шимпанзе, делятся с сородичами чем-либо. Мы впускали в помещение с пищей двух шимпанзе или двух бонобо. Шимпанзе, как правило, сторонились друг друга, причем каждый пытался заграбастать себе все лакомство. Бонобо вели себя иначе. Оказавшись в одной комнате, они, независимо от возраста, всегда делились едой. Они даже играли друг с другом за трапезой. Необычное стремление поделиться, которое мы наблюдали у бонобо, также представляется формой «ребяческого» поведения. Молодые шимпанзе гораздо охотнее делятся с сородичами, чем взрослые. Бонобо же в любом возрасте склонны делиться примерно с такой же активностью, как молодые шимпанзе. Картина была такова, как будто взрослые бонобо «задержались» в детском возрасте. Мы подозревали, что бонобо никогда окончательно не взрослеют — во многом это сближает их с домашними животными.

Чтобы понять физиологию, лежащую в основе такого поведения, нам нужна была обезьянья слюна. В слюне содержатся гормоны, выделяющиеся у животных (и человека) при стрессе. Но никто из нас не собирал слюну у бонобо и шимпанзе. Виктория придумала для этого хитрый способ. Она растолкла несколько конфет «СвиТартс» и обваляла в порошке ватный диск. Как только обезьяны заметили лакомство, а тем более унюхали его, сразу нашлись десятки добровольных дегустаторов — животные открывали рты, захлебываясь в предвкушении сладости. Нам оставалось просто обтереть дегустаторам рот ватными дисками и отжать слюну, пока они смаковали предложенное угощение.

В ходе эксперимента мы впускали в комнату с лакомством двух самцов шимпанзе или двух самцов бонобо и наблюдали, станут ли они делиться. До входа в комнату и после выхода из нее Уоббер брала у них образцы слюны на анализ. Действительно, мы выявили изменение уровней кортизола и тестостерона после того, как предлагали обезьянам поделиться. Содержание кортизола возрастает, когда животное испытывает стресс. Уровень тестостерона увеличивается в ситуациях, связанных с конкуренцией.

Сравнение образцов слюны до и после эксперимента подтвердило наши предположения. У самцов шимпанзе, которым предлагали поделиться с сородичем, возрастал уровень тестостерона. Это означает, что обезьяны воспринимали опыт не как возможность проявить альтруизм, а как соперничество, в котором нужно победить. С другой стороны, у бонобо тестостерон не повышался, зато значительно возрастал уровень кортизола. Соответственно, бонобо воспринимали наш опыт не как соревнование, в котором требуется одержать верх, а как стрессовую социальную ситуацию. Представьте себе нервозную парочку на первом свидании — в таком случае часто начинают болтать о всякой чепухе, чтобы преодолеть неловкость. Бонобо же начинают играть и даже обниматься, чтобы справиться точно с таким же стрессом. Физиология бонобо не приспособлена к конкурированию за пищу, а именно такое соперничество может вызывать агрессию. Напротив, бонобо выбирают реакцию, помогающую избежать конфликта, и скорее будут делиться. Это поведение подтвердило наши догадки.

Еще одно прогнозируемое свойство, которое поддержало бы гипотезу о самопроизвольном одомашнивании бонобо, заключается в следующем: если экспериментальные лисы Беляева отличаются низкой агрессивностью и тянутся к незнакомцам, то бонобо также должны дружелюбно относиться к чужакам. Чтобы проверить эту идею, мы предложили бонобо выбор: поделиться с незнакомцем или членом своей популяции.

Бонобо входил в комнату с кучей еды. По обе стороны от этого помещения было еще по комнате, в одной из которых сидела незнакомая обезьяна, а в другой — представитель той популяции, к которой относился первый бонобо. Наш испытуемый мог выбрать, кого впустить в комнату с едой.

Интересно, что бонобо не съедали всего предложенного лакомства. Вместо этого они открывали дверь незнакомцу и стремились поделиться с ним. Они даже предпочитали общаться с незнакомцем, а не с представителем собственной группы. Таким образом, бонобо действительно тянутся к чужакам.

Вся наша работа подтверждала идею о том, что поведение, развитие и физиология бонобо свидетельствует об их повышенном дружелюбии по сравнению с шимпанзе. Последняя проблема, которую требовалось проверить в рамках гипотезы о самостоятельном одомашнивании, заключалась в том, становятся ли бонобо умнее в результате этого процесса — как и собаки?