Читаем Почему плакал Пушкин? полностью

Они написаны в 1827 году. Их надо воспринимать в одном ряду со «Стансами» 1826 года и с другими стансами – 1828 года, более известными под названием «Друзьям». Современниками поэта «Стансы», особенно первые, были сочтены за придворную лесть…

Вот заключительные строки стансов 1828 года:

Беда стране, где раб и льстецОдни приближены к престолу,А небом избранный певецМолчит, потупя очи долу.

Одни стихи начинаются с «Блажен… пиит, внимаемый царями». Другие завершаются на «беда стране, где… певец молчит». Разве не очевидно, что перед нами – зеркальное отражение?

И одни стихи, и другие, и еще те, которым потомство прибавило торжественное название «Памятник», – все они проникнуты единым убеждением. Истинный поэт, сколь ни пытаются набросить на него придворное ярмо, все равно сумеет сказать горькую правду.

И сквозь все преграды и расстояния будет услышан народом его голос.

Все более далекий, все более близкий.

1987<p>Верните лошадь!</p>«Вот конёк бежит, по киту,По костям стучит копытом».

«Мы желали бы, чтоб не пропала ни одна строка Пушкина и чтоб люди, которых он называл своими друзьями, или с которыми он действовал в одних журналах, или у которых в изданиях когда-либо и что-либо помещал, – объявили о каждой строке, каждом слове, ему принадлежащем… Не нашлось рукописи? Но неужели же нет других свидетельств…»

В июне 1841 года В. Белинский был озабочен судьбой произведений, которые увидели свет не просто «безымянно», а «без его имени».

«Без его имени» – понятие растяжимое. Не включает ли оно напечатанное под иными, чужими, подставными именами?

Белинский что-то слыхал, о чем-то догадывался?

Кого-то заподозрил? Так или иначе, он призвал всех причастных обнародовать истину. Но ни в 1841 году, ни позже никто не отозвался.

Позвольте без дальнейших обиняков попытаться восстановить одну из страниц творческой биографии Александра Пушкина. Начнем вот с какого допущения. Полномочный доверенный по части издательских хлопот, он же профессор Петербургского университета, П. А. Плетнев, попросил Пушкина, вероятно, и Жуковского, за одного из своих студентов. У восемнадцатилетнего Ершова летом 1833 года неожиданно умер отец. Семья осталась почти без средств к существованию. Какую работу можно было предложить? Переписку рукописей набело?

Позднее Ершов рассказывал о первых встречах с Пушкиным.

– Вы, кажется, родом из Сибири? – спросил Пушкин. – Что ж, Сибирь – страна умных людей.

Юноша, видимо, не воспринимал ни шуток, ни иносказаний. Впоследствии признался, что почему-то принял упоминание про умных людей себе в обиду…

Предполагаю, что вскоре Пушкин попросил об услуге: перед издателем, перед Смирдиным, назваться сочинителем рукописи, содержавшей сказку «Конек-Горбунок».

Наиболее близким приятелям, своим однокурсникам, Ершов не успел или не счел нужным сообщить, что пишет стихотворную сказку.

На полной писарской копии, изготовленной переписчиком, то есть Ершовым, могли оказаться пушкинские поправки. Ершов не отрицал, что в его владении остались пушкинские пометки. Но вот беда – все это он, Ершов, уничтожил.

С какой стати? Да так, в состоянии «страшной хандры». В студенческие годы вел дневник. Но и его – уничтожил.

Как и следовало ожидать, подготовленный к набору оригинал сказки не сохранился!

Издатель Смирдин сравнительно удачно провел беловик через обычную цензуру. Если б рукопись шла под именем Пушкина, пришлось бы через Бенкендорфа представлять ее на высочайшее, особо пристальное рассмотрение. Но и простая цензура слегка пощипала текст.

В 1855 году пушкинист П. В. Анненков упомянул сказку «теперь забытую. Первые четыре стиха этой сказки, по свидетельству Смирдина, принадлежат Пушкину, удостоившему ее тщательного просмотра».

Ни Смирдин, ни проживший еще 14 лет Ершов, не оспорили сообщение Анненкова о тщательном просмотре. И все же недавно один из комментаторов объявил это сообщение «литературным преданием», вопрос о достоверности коего «до сих пор не решен». Между тем, в архивном фонде Смирдина покоится им самим составленный перечень бумаг. В нем среди прочих имеется запись:

«Пушкин… Заглавие и посвящение “Конька-Горбунка”».

4 июня 1834 года было дано цензурное разрешение отдельному изданию. Чуть раньше, в апрельской книжке «Библиотеки для чтения», появилась первая часть сказки. Издателем журнала был тот же А. Ф. Смирдин, редактором – О. И. Сенковский, цензором – еще один профессор университета, А. В. Никитенко, как и Плетнев, знавший Ершова.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь Пушкина

Злой рок Пушкина. Он, Дантес и Гончарова
Злой рок Пушкина. Он, Дантес и Гончарова

Дуэль Пушкина РїРѕ-прежнему окутана пеленой мифов и легенд. Клас­сический труд знаменитого пушкиниста Павла Щеголева (1877-1931) со­держит документы и свидетельства, проясняющие историю столкновения и поединка Пушкина с Дантесом.Р' своей книге исследователь поставил целью, по его словам, «откинув в сто­рону все непроверенные и недостоверные сообщения, дать СЃРІСЏР·ное построение фактических событий». «Душевное состояние, в котором находился Пушкин в последние месяцы жизни, — писал П.Р•. Щеголев, — было результатом обстоя­тельств самых разнообразных. Дела материальные, литературные, журнальные, семейные; отношения к императору, к правительству, к высшему обществу и С'. д. отражались тягчайшим образом на душевном состоянии Пушкина. Р

Павел Елисеевич Щеголев , Павел Павлович Щёголев

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии