Почему он выбрал Путина?

И Божья благодать сошла
На Грузию. Она цвела
За гранью дружеских штыков,
Не опасаяся врагов.

С некоторых пор большая Россия на долгие годы сделалась союзницей и защитницей маленькой Грузии, до той поры страдавшей от набегов недружественных соседей. И вот теперь русские «штыки» повернулись против самой Грузии. Повернулись без какой-то серьезной причины, из-за блажи одного-единственного человека.

До прямого военного столкновения дело, правда, не дошло (хотя осенью 2006 года уже открыто говорилось и о его возможности), однако традиционные дружеские отношения двух стран, двух народов, боюсь, были надолго испорчены.

* * *

Эти строки, как понимает читатель, были написаны до августа 2008 года. В этом августе, уже за пределами прямого президентского правления Путина (которому, собственно, и посвящена эта книга), разразилась-таки настоящая война между Россией и Грузией. То есть произошло то, что еще с десяток лет назад и представить себе было невозможно. Ну да, наверное, российским «ястребам», которые давно, еще с начала девяностых, питали по отношению к Грузии агрессивные намерения, провоцировали ее, подталкивали к каким-то необдуманным действиям по отношению к Абхазии и Южной Осетии, помог сам грузинский президент, − нанеся удар по Цхинвали. Лучшего подарка для Путина и его команды нельзя было и вообразить. Российская армия, видимо, заранее подготовленная к такому развитию событий (некоторые ее части, как утверждают, к моменту грузинского удара по Цхинвали даже прошли уже через пограничный Рокский тоннель), не только отбила удар, но и оккупировала чуть ли не половину Грузии…

Вот так бездарно была перечеркнута одна из лучших страниц российской истории − страница многовековых добрых отношений с одним из южных соседей.

ИСТОРИЯ ПО-ПУТИНСКИ

«Исторические факты должны воспитывать чувство гордости»

В конце 2003 года Путин принялся непосредственно за «писаную» российскую историю. Кто-то из советников, видимо, подсказал ему, что, мол, пора обуздать вольницу, возникшую еще в девяностые годы, в изложении и интерпретации исторических событий, особенно событий относительно недавнего прошлого.

В тот момент что-то вроде скандала возникло вокруг школьного учебника Игоря Долуцкого «Отечественная история XX века». Стало известно, что Министерство образования и науки собирается снять с него гриф, разрешающий использовать его в школьном преподавании. Как полагал автор, все дело заключалось в некоторых суждениях, приведенных в учебнике, в частности, в словах литературного критика и историка Юрия Буртина, писавшего, что в России после избрания Путина произошел государственный переворот, следствием которого стал режим личной власти, авторитарной диктатуры Путина. Еще одной «крамольной» цитатой было высказывание лидера «Яблока» Григория Явлинского, по словам которого, уже в 2001 году в России оформилось полицейское государство. Вслед за этим автор давал задание ученикам: попытайтесь либо опровергнуть, либо подтвердить изложенные точки зрения.

На встрече с учеными-историками Путина попросили прокомментировать ситуацию вокруг учебника Долуцкого. В ответ он развернул целую концепцию, как, по его мнению, следует преподавать историю.

Современные учебники для школ и вузов, сказал Путин, не должны становиться площадкой для новой политической и идеологической борьбы… В этих учебниках должны излагаться факты истории, они должны воспитывать чувство гордости за свою историю, за свою страну…

Нетрудно видеть первая часть фразы противоречит второй: историк действительно должен излагать факты, но вот вопрос все ли факты вызывают «чувство гордости за свою историю, за свою страну»? Вызывают ли чувство гордости массовые аресты и расстрелы сталинской поры? И тут приходится определиться: либо правдиво излагать факты, либо стараться воспитывать у школьников чувство гордости. Без сомнения, Путин, а вслед за ним легионы послушных чиновников и учителей отдавали предпочтение «воспитанию гордости».

Конечно, неплохо, что у нас появилось большое многообразие литературных трудов… продолжал Путин. Мы продолжим радоваться тому, что ушли от однопартийности и моноидеологического освещения истории нашей страны. Это большое достижение. Однако нельзя допустить впадания в другую крайность. В свое время историки напирали на негатив, так как была задача разрушить прежнюю систему. Сейчас у нас иная, созидательная, задача. При этом необходимо снять всю шелуху и пену, которые за эти годы наслоились.

В общем, есть факты, и есть задача воспитания чувства гордости. Если факты таковы, что никакой гордости они не вызывают, а, напротив, вызывают отвращение, тем хуже для фактов. О каких-то из них можно умолчать, сказать вполголоса, другие, наоборот, выпятить и вознести до небес. Собственно говоря, на этом и строились почти вся историческая наука и преподавание истории в советское время. Теперь предлагалось вернуться к этой «методологии».