Почему не Эванс?

Первым делом она вышла за Николсона. Сделав это, она очутилась в совершенно других кругах, и полиция потеряла ее из виду. Николсон как раз собирался в Англию, чтобы основать лечебницу для нервнобольных. Он подыскивал подходящий дом, который можно было бы купить подешевле. Мойра навела его на Грейндж. Она по-прежнему была в шайке контрабандных торговцев наркотиками. Поскольку Николсон этого не знал, он оказался ей очень полезен.

У меня всегда было два честолюбивых устремления: я хотел владеть Мерроуэй-Кортом и ворочать громадными деньгами. Один из Бэссингтон-ффренчей был очень влиятелен в царствование Карла Второго. С тех пор род пришел в упадок. Я чувствовал, что могу восстановить его влияние, но мне нужны были деньги.

Мойра несколько раз смоталась в Канаду «повидать своих». Николсон обожал ее и верил каждому ее слову, как это водится у большинства мужчин. Из-за сложностей, связанных с наркобизнесом, она путешествовала под разными фамилиями. С Сэвиджем она встретилась, будучи «миссис Темплтон». Она слыхала о Сэвидже, о его несметных богатствах и решила заарканить его. Он увлекся ею, но не настолько, чтобы потерять голову.

Тем не менее мы составили план, историю которого вы хорошо знаете. Человек, известный вам как Кеймен, играл роль равнодушного супруга. Сэвиджа несколько раз удавалось залучить в «Коттедж Тюдоров». Когда он приехал в третий раз, наш план был уже отлажен. Мне нет нужды подробно вдаваться в него, он вам известен. Все прошло просто блестяще. Мойра загребла денежки и уехала якобы за границу, но на самом деле она вернулась в Грейндж.

Тем временем я осуществлял свои планы. Надо было убрать с дороги Генри и юного Томми. С Томми мне не повезло: сорвалась парочка «несчастных случаев». С Генри я не собирался заниматься этими глупостями. После несчастного случая на охоте у него начались сильные ревматические боли. Я пристрастил его к морфию. Этот простак принимал его без всякой задней мысли и вскоре стал наркоманом. Наш план заключался в том, чтобы он лег в Грейндж на излечение, а там либо кончил жизнь самоубийством, либо принял чрезмерную дозу морфия. Этим должна была заняться Мойра, я к этому делу не должен был иметь никакого отношения. Но тут этот дурак Карстэрс развил бурную деятельность. Похоже, Сэвидж черкнул ему пару строк с корабля, упомянув о миссис Темплтон и даже вложив в конверт ее снимок. Вскоре после этого Карстэрс отправился на охоту. Когда он вернулся из джунглей и услышал о смерти Сэвиджа и его завещании, он отнесся к этой истории недоверчиво. Он был убежден, что Сэвидж совершенно не боится смерти, и не поверил, что тот всерьез опасался рака. К тому же сам стиль завещания показался ему в высшей степени несвойственным покойному. Сэвидж был трезвым дельцом, и Карстэрс, зная, что он вполне способен завести роман с миловидной женщиной, совершенно не верил в то, что его друг мог оставить ей такую сумму, отписав мелочь благотворительным организациям. Благотворительность – моя идея. Это придало бы завещанию респектабельность, да и вообще благотворительность – верное дело.

Карстэрс приехал сюда, намереваясь докопаться до истины, и начал совать нос куда не надо. Ему повезло с самого начала. Какие-то друзья привели его на ленч, и он увидел фотографию Мойры на рояле и признал в ней женщину, снимок которой ему прислал Сэвидж. Он поехал в Чиппинг Сомертон и стал разнюхивать, что к чему. Мы с Мойрой струхнули. Порой мне кажется, что зря. Но Карстэрс был ушлый парень. Я поехал в Чиппинг Сомертон вслед за ним. Ему не удалось напасть на след кухарки, Роз Чадли. Она уже уехала на север, но он разыскал след Эванс, узнал ее нынешнюю фамилию и отправился в Марчболт.

Дело принимало серьезный оборот. Если бы Эванс опознала миссис Темплтон и миссис Николсон как одно и то же лицо, все могло очень осложниться. К тому же она какое-то время прожила в доме, и мы точно не знали, много ли ей известно. Я решил, что Карстэрса пора убирать. Слишком уж много хлопот он доставлял. Мне помог случай. Я оказался у него за спиной, когда сгустился туман. Я подкрался вплотную и неожиданным толчком довершил дело.

Но трудностей у меня не убавилось. Ведь я не знал, какие улики могли оказаться при нем. Однако ваш молодой дружок-моряк весьма кстати сыграл мне на руку. Меня на какое-то время оставили одного с телом, а большего мне и не надо было. У него оказалась фотография Мойры. Он получил ее у фотографов, очевидно для опознания. Я забрал ее, а также все остальное, что могло помочь опознанию. Затем я подложил фотографию одного из членов шайки.

Все шло хорошо. Псевдосестра и шурин приехали и опознали его. Казалось, все благополучно завершилось, но тут ваш дружок Бобби испортил обедню. Оказалось, что Карстэрс перед смертью пришел в себя и кое-что сболтнул. Он упомянул Эванс, а ведь Эванс была в услужении в доме викария.