Почему не Эванс?

Выйдя из дома, миссис Бассингтон-Ффренч осмотрелась по сторонам и, заметив Роджера и Фрэнки, направилась по траве прямо к ним. Было заметно, что она чрезвычайно встревожена.

– Роджер, – начала она, – я уже тебя повсюду ищу.

Потом, заметив, что Фрэнки шагнула в сторону, сказала ей:

– Нет, моя дорогая, не уходи. К чему умолчания? К тому же я считаю, что ты и так знаешь все, что можно знать. Ты уже подозревала его в этом какое-то время, так?

Фрэнки кивнула.

– А вот я была слепа… слепа… – с горечью проговорила Сильвия. – Оба вы видели то, чего я даже не подозревала. Только удивлялась тому, что Генри так изменил свое отношение ко всем нам. Мне было очень грустно от этого, но я не могла представить себе подобную причину.

Она помолчала, а затем продолжила уже несколько другим тоном:

– После того как доктор Николсон открыл мне правду, я сразу пошла к Генри. И только что вышла от него.

Она умолкла, пытаясь подавить рыдание.

– Роджер, все будет хорошо. Он согласился. Завтра пойдет в Грэйндж и отдаст себя в руки доктора Николсона.

– О нет! – Восклицание это вырвалось у Роджера и Фрэнки одновременно.

Сильвия посмотрела на них с удивлением.

Роджер неловко вымолвил:

– Знаешь, Сильвия, я все думал об этом и пришел к выводу, что Грэйндж для него не слишком удачное место.

– Ты считаешь, что он собственными силами может справиться с этой зависимостью? – С сомнением в голосе произнесла Сильвия.

– Нет, не считаю. Но есть и другие клиники, не такие известные и не настолько близкие к нам. Убежден в том, что лечиться рядом с домом не стоит.

– И я в этом не сомневаюсь, – пришла к нему на помощь Фрэнки.

– Ох! А я не согласна, – возразила Сильвия. – Я не в силах отпустить его неведомо куда. А доктор Николсон такой добрый и понимающий человек. Мне будет приятно, если он возьмет Генри на свое попечение.

– А я, Сильвия, думал, что Николсон не нравится тебе, – сказал Роджер.

– Я передумала, – бесхитростно сказала она. – Он обошелся со мной так любезно и ласково сегодня. Мое глупое предвзятое отношение к нему исчезло.

Наступило общее неловкое молчание. Ни Роджер, ни Сильвия не знали, что сказать.

– Бедный Генри, – убивалась Сильвия. – Он сломлен. То, что теперь обо всем знаю и я, ужасно расстроило его. Он согласился с тем, что должен бороться с этой своей жуткой зависимостью ради меня и Томми, однако сказал, что я не представляю себе, как это. Наверное, я и в самом деле не представляю, хотя доктор Николсон все очень подробно объяснил мне. Людьми овладевает своего рода наваждение – они не отвечают за свои поступки… так он сказал. О, Роджер, это так ужасно. Но доктор Николсон был по-настоящему добр со мной.

– И все же я полагаю, что было бы лучше… – начал Роджер.

Сильвия повернулась к нему:

– Я не понимаю тебя. Почему ты передумал? Всего полчаса назад ты был за то, чтобы Генри отправился в Грэйндж.

– Ну… я… у меня было время заново обдумать всю ситуацию…

Сильвия вновь перебила его:

– Как бы то ни было, я все решила. Генри отправится в Грэйндж, и никуда более.

Фрэнки и Роджер стояли перед нею в молчании, потом Роджер сказал:

– Знаешь, пожалуй, я позвоню Николсону. Сейчас он как раз дома. Мне хотелось бы обсудить с ним кое-какие вопросы.

Не дожидаясь ответа, он повернулся и быстрыми шагами вошел в дом. Обе женщины проводили его взглядом.

– Не понимаю Роджера, – нетерпеливо произнесла Сильвия. – Всего четверть часа назад он просто уговаривал меня устроить так, чтобы Генри поместили в Грэйндж.

В голосе ее чувствовалось определенное раздражение.

– Тем не менее, – сказала Фрэнки, – я согласна с ним. Я как будто даже читала, что людям следует лечиться в медицинских заведениях, находящихся далеко от дома.

– По-моему, это просто ерунда какая-то, – заявила Сильвия.

Фрэнки недоумевала. Неожиданное упрямство Сильвии осложняло ситуацию, кроме того, она вдруг ни с того ни с сего сделалась такой же пылкой сторонницей Николсона, какой прежде была противницей. Фрэнки не понимала, к какой аргументации можно прибегнуть. С одной стороны, можно все рассказать Сильвии… однако поверит ли она? Теория о преступной натуре доктора Николсона не вызвала заметного одобрения даже у Роджера. С учетом новообретенной лояльности к доктору этот рассказ, скорее всего, вызовет у Сильвии еще меньше сочувствия. Она может даже сходить к доктору и пересказать ему все без остатка. Что-либо решить было трудно.

Невысоко над их головами в сгущающихся сумерках пролетел аэроплан, наполнив воздух рокотом моторов. Сильвия и Фрэнки дружно посмотрели вверх, радуясь представившейся передышке, ведь обе не знали, что сказать. Пауза эта позволила Фрэнки собраться с мыслями, а Сильвия получила возможность одолеть вдруг накативший приступ гнева.

Когда аэроплан исчез за верхушками деревьев и рокот ослабел вдали, Сильвия решительно повернулась к Фрэнки.

– Это так ужасно… – проговорила она дрогнувшим голосом. – А тут еще все вы решили отнять у меня Генри.

– Нет-нет, – ответила Фрэнки. – Речь вовсе не о том.

Она задумалась на минуту.