Почему не Эванс?

Генри Бассингтон-Ффренч присоединился к ним за чаем, и Фрэнки постаралась внимательно изучить этого человека. В нем, безусловно, присутствовало нечто любопытное. Внешне он являлся типичным сельским джентльменом, жизнерадостным любителем спорта. Однако, выглядя таковым, он все же не мог ровно усидеть за столом, психика его явно обнаруживала признаки перенапряжения; он то погружался в задумчивость, из которой его невозможно было вывести, то сопровождал едкими и саркастичными комментариями всякую сказанную ему фразу.

Однако он не всегда был таким. Вечером, за ужином, Генри предстал в совершенно другом свете. Шутил, смеялся, рассказывал анекдоты, в общем, сверкал всеми гранями в некотором роде. Слишком сверкал, как это ощутила Фрэнки. Блеск его не был естественным и не соответствовал характеру.

«У него такие странные глаза, – думала она. – Взгляд их даже пугает меня».

И все же оснований подозревать в чем-либо Генри Бассингтон-Ффренча у нее как будто не было. Это ведь не он, а его брат был в Марчболте в тот фатальный день.

Что касается брата, Фрэнки с жутким интересом ждала знакомства с ним. Согласно их с Бобби мнением, этот человек – убийца. И ей предстояло встретиться с ним – с убийцей – лицом к лицу.

Она моментально занервничала.

Однако разве может он догадаться?

Каким образом может он связать ее появление с удачно совершенным преступлением?

«Ты запугиваешь себя на пустом месте», – сказала она себе.

Роджер Бассингтон-Ффренч появился в конце следующего дня, как раз перед чаем.

Фрэнки не стала знакомиться с ним до чая. По-прежнему считалось, что после полудня она должна «отдыхать».

Когда она вышла на лужайку, где был накрыт чай, Сильвия сказала с улыбкой.

– А вот и наша пострадавшая. Это мой деверь. Леди Фрэнсис Дервент.

Фрэнки увидела высокого худощавого молодого мужчину чуть старше тридцати лет, наделенного очень приятным взглядом. Хотя она вполне понимала, что имел в виду Бобби, заметивший, что этому человеку скорее подобает монокль и усики щеточкой, ее внимание было обращено на синеву глаз. Они обменялись рукопожатием.

Он сказал:

– Мне уже наговорили целую уйму всего о том, как вы пытались протаранить ограду нашего парка.

– Вынуждена признать, – ответила Фрэнки, – что являюсь худшим в мире водителем. Однако я ехала на жуткой старой развалюхе. Моя машина была в ремонте, и я купила дешевую, побывавшую в чужих руках.

– Нашу гостью извлек из обломков обаятельнейший доктор, – добавила Сильвия.

– Он был довольно мил, – согласилась Фрэнки.

В этот самый миг объявился Томми и с радостными вскриками кинулся к дяде.

– А ты привез мне игрушечный поезд? Ты же говорил, что привезешь. Ты обещал.

– Ох, Томми! Нельзя выпрашивать себе игрушки, – укорила ребенка мать.

– Ничего страшного, Сильвия. Я обещал. Я привез тебе поезд, малыш.

Он посмотрел на свою невестку.

– Разве Генри не выйдет к чаю?

– Не думаю, – ответила она с напряжением в голосе. – По-моему, он сегодня неважно себя чувствует. – И порывисто добавила: – O, Роджер, я так рада твоему возвращению.

Он на минуту прикоснулся к ее руке.

– Все в порядке, Сильвия, дорогая.

После чая Роджер поиграл в поезд со своим племянником.

Обуреваемая противоречивыми чувствами, Фрэнки следила за ним.

Безусловно, этот человек не из тех, кто сталкивает людей с обрыва! Этот обаятельный молодой мужчина просто не может быть хладнокровным убийцей!

И в таком случае они с Бобби крупно ошиблись. Ну, если иметь в виду эту часть загадки.

Теперь она уже была уверена в том, что не Бассингтон-Ффренч столкнул Притчарда в пропасть.

Тогда кто же?

Она по-прежнему не сомневалась в том, что его столкнули. Но кто это сделал? И кто подсыпал морфий в пиво Бобби?

Мысль о морфии вдруг объяснила Фрэнки вид необычных глаз Генри Бассингтон-Ффренча с их зрачками-точками.

Неужели Генри Бассингтон-Ффренч – наркоман?

Глава 13 Алан Карстерс

Как ни странно, она получила подтверждение своей теории уже на следующий день, причем получила от Роджера.

Сперва они сыграли партию в теннис друг против друга, а потом сидели рядом, попивая напитки со льдом. Разговор шел на различные нейтральные темы, и Фрэнки мало-помалу начала поддаваться обаянию человека, немало попутешествовавшего по всему свету. Этот бездельник и семейный позор – она все больше покорялась этой мысли – самым выгодным образом контрастировал со своим тяжеловесным и задумчивым братом.

Пока эта мысль формировалась в мозгу Фрэнки, наступила пауза. Прервал ее Роджер, заговоривший на сей раз с совершенно другой интонацией.

– Леди Фрэнсис, я собираюсь совершить довольно странный поступок. Я не знаю вас еще и полных суток, однако инстинктивно ощущаю, что вы являетесь тем человеком, к которому я могу обратиться за советом.

– За советом? – удивилась Фрэнки.

– Да. Я не могу выбрать, какой из двух путей следует предпочесть. – Роджер умолк. Он сидел, склонившись вперед, покачивая ракеткой между колен и слегка хмуря брови. И казался озабоченным и расстроенным. – Речь пойдет о моем брате, леди Фрэнсис.

– Да?

– Он употребляет наркотики. Я уверен в этом.