Почему мы думаем то, что мы думаем

В статье «Возможность воскрешения» (1992) современный американский философ Питер ван Инваген исследовал противоречия, свойственные мифам о возрождении. Ван Инваген приводит гипотетический пример с реликвиями святых, хранящимися в католических монастырях. В этом примере некий монастырь заявляет, что владеет манускриптом, написанным святым Августином. Из истории монастыря известно, что в 457 г. н. э. монастырь был разграблен арийскими племенами, а затем сожжён вместе со всем содержимым, включая манускрипт святого Августина. Как же тогда манускрипт пережил пожар? Монахи говорят, что Господь воссоздал его в 458 г. Даже если принять чудесное вмешательство Господа за чистую монету, манускрипт, воссозданный Господом, не может быть тем же, что и сгоревший, поскольку его не существовало в мире при жизни святого Августина. Тем не менее монахи продолжают настаивать на том, что это тот самый манускрипт, написанный святым Августином. Вопрос, таким образом, состоит в том, до какой степени воссоздание способно сохранить уникальность, и не сродни ли акт возрождения, скажем, клонированию или созданию точных копий оригиналов? Ван Инваген, сам ревностный католик, приходит к выводу, что полностью осмыслить идею жизни после смерти, по-видимому, невозможно – хотя бы потому, что мы ещё не владеем необходимыми понятийными ресурсами. Вера в жизнь после смерти, перерождение или воскрешение – это главный догмат многих религий и вероисповеданий. Он дарит нам успокоение и наделяет смыслом существование нашего земного тела и сознания. Поэтому убеждённость в жизни после смерти следует, по-видимому, понимать как предпочтение веры разуму.

Заключение: в двух словах

Во вступлении к этой книге я размышлял о природе философии и задавался вопросом, возможно ли вообще представить эту науку «в двух словах». В этой книге я попытался представить философские размышления и рассуждения нескольких величайших мыслителей в истории, пытавшихся найти ответы на те «главные вопросы», которыми мы все время от времени задаёмся. В какой-то мере их ответы (лучше, пожалуй, сказать «ответные реакции», ведь многие философы вовсе не отвечают на вопросы в обычном смысле) следует понимать в контексте той схватки, которую они вели ради понимания и осмысления современного им мира.

В семнадцатом и восемнадцатом столетиях произошёл заметный сдвиг от в основном мыслительных аспектов философского исследования в сторону научного наблюдения и эксперимента как способов установления истины об окружающем мире и обретаемом человеком опыте. Ужасы двадцатого столетия, ядерный век и массовое развитие технологий, казалось, вытеснили философию на обочину знаний, накопленных человечеством. Философия стала восприниматься как чисто академическое занятие, как «история идей», нежели практическое исследование, находящее применение в каждодневной жизни. Можно утверждать, что в этом повинны сами учёные, которые в самозваную эпоху постмодерна отринули строгие аналитические рамки Века Разума в пользу невразумительных концепций и всё возрастающего количества сбивающей с толку терминологии и обособленных областей исследования, как, например, герменевтика или деконструктивизм.

Мы живём в то время, когда распространение информации становится всё быстрее и быстрее. Интернет и социальные сети доказывают, что можно делиться мыслями и идеями, обмениваться мнениями с сумасшедшей скоростью и регулярностью. Теоретически это должно идти на пользу свободному обмену идеями. Если предмет философии состоит в том, чтобы задавать вопросы, анализировать доказательства и предположения, касающиеся жизни человека и направления его мысли, то свободу самовыражения, ставшую возможной в наш информационный век, можно назвать даром богов. Разумеется, существуют и проблемы, о чём свидетельствуют недавние споры вокруг наблюдения и контроля за Интернетом со стороны правительственных организаций и транснациональных компаний. Возможно, придётся воскресить привычные представления и вопросы, связанные с личной свободой, но уже в совершенно новом социополитическом контексте.

Проблемы экологии и окружающей среды также становятся ключевыми вопросами и задачами философов настоящего и ближайшего будущего. Традиционная древнегреческая философия, особенно в области этики, занимается вопросом, как вести добродетельную и совершенную жизнь. Но глобальное потепление, мировая бедность, голод, болезни, истощение энергетических ресурсов – все эти опасности сместили акцент с частного вопроса на глобальный: на вопрос выживания человека как вида. Соответственно, этот вопрос может стать сложнейшей задачей философии будущего.