Почему исповедуются короли

Французский полковник, неприметный в своем темном сюртуке и скромном галстуке, в одиночестве сидел в уголке. Его голова склонилась над развернутой на столике газетой; у локтя стояла чашка кофе. Но по исходящей от француза едва заметной настороженности Себастьяну стало ясно, что Фуше больше внимания уделяет разговорам вокруг, чем газетной странице перед собой.

Пробравшись сквозь толпу, виконт отодвинул стул напротив полковника.

– Не возражаете, если я присоединюсь?

Фуше поднял голову, моргнув пару раз ореховыми глазами.  

– А мои возражения вас остановят? – поинтересовался он, откидываясь на спинку стула.

Француз был высоким и хорошо сложенным, хотя исхудавшее тело и землистая кожа лица свидетельствовали о ранении и нездоровье. В рыжеватой шевелюре и густых усах проскакивала седина; от уголков глаз веером разбегались морщины, углубленные непогодой и пережитой болью.

Усевшись, Себастьян обвел многозначительным взглядом переполненный зал:

– Популярное место.

– Не правда ли?

– Вероятно, поэтому вы и посещаете его?

В глазах француза затеплился веселый огонек.

– Мне приятно общество людей в армейской форме, независимо от ее цвета.

– Я слышал, вы воевали в России.

– Воевал.

– Немногие приковыляли из того разгромного похода живыми. Сам Наполеон, конечно, не в счет. 

– Немногие.

Опершись локтями на стол, Себастьян подался вперед.

– Предлагаю разделаться с неприятным разговором по-быстрому, вы не против? Я знаю, зачем Вондрей здесь. Чего я не знаю, так это по какой причине Дамиона Пельтана ударили ножом в спину и вырезали у него сердце. Наиболее очевидный мотив – сорвать вашу миссию. Надругательство над трупом выглядит зловеще, но это могло быть тонким намеком в адрес месье Вондрея, который, насколько мне известно, страдает сердечным недугом.

Полковник неторопливо сделал глоток кофе и ничего не сказал.

– Не исключено и обратное, – вел дальше Себастьян, – доктора могли устранить, поскольку он каким-то образом начал представлять угрозу для успеха вашей делегации. 

– Так вот почему вы здесь? Рассматриваете меня в качестве подозреваемого?

– А, по-вашему, не следует?

Фуше провел двумя пальцами по своим пышным усам.

– Будь Пельтан убит безо всяких изысков, я мог бы сгодиться на эту роль, да. Но разве сама необычность его смерти не противоречит подобному предположению?

– Противоречит. Если только убийцу не подпитывала ярость или кровожадность, какую нередко можно наблюдать на полях сражений. – Себастьян пробежал взглядом по шумному залу. – Мы оба встречали тех, кому доставляло удовольствие калечить тела поверженных врагов.

И снова полковник отпил кофе и промолчал.

– Разумеется, существует и третья возможность – что Пельтана убили по чисто личным мотивам, не связанным с вашей миссией. Маловероятно, поскольку он пробыл в Лондоне всего три недели. Но все же допустимо.

Француз потянулся к своей чашке с осторожностью, говорившей о застарелой ране правой руки или плеча.

– Полагаю, вам известно о женщине?

Себастьян пытливо всмотрелся собеседнику в лицо, однако у Фуше хорошо получалось не выдавать своих чувств.

– О какой женщине?

– Супруге некоего герцога –  или сына герцога.

– Имеете в виду лорда Питера Рэдклиффа?

– Да, точно. Его жена настоящая красавица. Вы с ней знакомы?

– Знаком.

Допив остатки кофе, Фуше поставил чашку.

– Мужья красивых женщин нередко подвержены яростным вспышкам ревности. Ревности и собственнического инстинкта. Если вы ищете личные мотивы, этот может оказаться неплохой отправной точкой, верно? Особенно с учетом вырезанного сердца.

– Вы обратили внимание, что Пельтана убили в двадцатую годовщину казни Людовика XVI?

– Не обратил. А вы считаете это обстоятельство значимым?

– Скорее случайное совпадение, чем нечто большее, так, по-вашему?

Еще раз вытерев усы, полковник поднялся из-за стола.

– Жизнь полна совпадений.

И повернулся уходить.

Себастьян остановил его вопросом:

– Как думаете, зачем Амброз Лашапель явился на похороны доктора Пельтана? 

– Пожалуй, об этом вам следует у него и спросить, – ответил француз и пошел сквозь смеющуюся, оживленную толчею – высокий прямой мужчина с выправкой армейского офицера, окруженный врагами своей страны.

ГЛАВА 20

К тому времени, когда Себастьян добрался до городского особняка четы Рэдклифф на Хаф-Мун-стрит, над городом нависли густые белые облака и в морозном воздухе запахло снегом.

Он ожидал, что не застанет лорда Питера дома, и не обманулся в своих ожиданиях. Леди Питер также отсутствовала. Но дружеское общение с юной служанкой, которая красными от холода руками намывала ступеньки в подвал, помогло выяснить, что хозяйка повела своего маленького брата и его друга в Грин-парк. Поблагодарив поломойку, Себастьян направился к парку.