Читаем Почему языки такие разные полностью

В русском языке мы тоже иногда используем такой способ произнесения, но не для того, чтобы отличать одни слоги в слове от других, а для того, чтобы отличать одни предложения от других. Например, в вопросах у нас голос обязательно повышается — именно по этому признаку мы отличаем предложения-вопросы типа Он ушел? от предложений-сообщений типа Он ушел. В последнем случае голос к концу не повышается, а понижается.

В языках с тоновым ударением тот или иной тон (высокий, низкий или «скользящий» — снизу вверх или наоборот) всегда связан с ударным слогом. Ни при каких обстоятельствах тон ударной гласной изменить нельзя, иначе получится неправильное произношение или просто совсем другое слово, точно так же, как это происходит с различием долгих и кратких гласных в английском языке или твердых и мягких согласных в русском. У всех ударных слогов в языке с музыкальным ударением тон может быть одинаковым (например, высоким), но может быть так, что на одних ударных слогах тон, например, повышается, а на других — понижается. Тогда, чтобы правильно говорить на таком языке, нужно запоминать не только место ударения в слове, но и тип этого ударения. К таким языкам (с музыкальным ударением нескольких типов) относился древнегреческий язык, а из живых языков к ним относятся литовский и сербскохорватский языки. Музыкальное ударение (немного более простого типа) имеется также в шведском языке.

Интересно, что есть и такие языки, в которых с тем или иным тоном произносится не один ударный слог слова, а каждый слог! Речь говорящих на этих языках еще больше напоминает пение по нотам. Так устроены большинство языков Юго-Восточной Азии (китайский, бирманский, тайский, вьетнамский), очень многие языки Тропической Африки (самые крупные из них — ха´уса и йо´руба в Нигерии) и другие языки мира. Эти языки сами называются тоновыми, потому что в них тонируются все гласные в слове. Получается, что каждый слог по-своему выделен, отличен от соседних. Про такие языки можно сказать, что в них ударение на каждом слоге — или что в них нет ударения. Последнее, конечно, более точно. Ведь если в языке нет ударения, это значит, что в словах такого языка не выделяется какой-то один слог, по произношению отличающийся от остальных. А это, в свою очередь, значит одно из двух: либо в этом языке каждый слог выделяется как-то по-своему (это и есть случай тоновых языков), либо в этом языке ни один из слогов слова никак не выделяется, все слоги произносятся, так сказать, одинаково ровно и отчетливо. Так устроены, например, чукотский или грузинский язык.

<p>Глава пятая. Сравниваем грамматику</p><p>1. Слова и грамматика</p>

Из звуков складываются слова. В разных языках слова разные, поэтому лингвисты тщательно собирают и составляют словари разных языков. А как составить такой словарь? Кажется, просто: возьмем книжки на этом языке и будем выписывать из них все слова подряд, а потом расположим эти слова в алфавитном порядке. Но настоящие словари оказываются устроенными гораздо сложнее. К примеру, в книжке на русском языке вполне может встретиться такое предложение: Мне понравились ваши задачи. Интересно, что ни одно слово из этого предложения нельзя поместить в словарь в том виде, в котором оно встретилось. Ни в одном словаре русского языка вы не найдете слово мне или слово ваши: в самых подробных может оказаться отсылка: «см. я» — или: «см. ваш». А вместо слов понравились и задачи в словаре мы найдем понравиться и задача. Всё это происходит потому, что, когда мы строим из слов предложения и тексты, эти слова меняют свою форму — в книгах (то есть в текстах, как говорят лингвисты) встречаются не слова, а формы слов, или, как их еще называют, словоформы. Словоформ у слова может быть очень много, и все их в словаре записать невозможно, кроме того, они образуются по определенным правилам. Правила эти записываются отдельно — в грамматике языка. Очень важно представлять себе, что языки могут различаться не только тем, какие слова входят в их словари, но и тем, какие правила «использования» этих слов написаны в их грамматиках. Мы уже немного говорили об этом в первой части, когда обсуждали, как изменяются языки с течением времени. А теперь вы уже знаете достаточно, чтобы мы могли поговорить о том самом главном, что всегда интересовало лингвистов, — чем отличаются друг от друга грамматики разных языков и как их можно сравнивать между собой.

<p>2. Сравниваем грамматики</p>

Представим себе двух детей — русского и английского школьников, которые пишут друг другу письма. Русский школьник может сказать о себе:

Я написал письмо — если он мальчик —

и:

Я написала письмо — если это девочка.

Английские мальчик и девочка скажут одинаково:

I wrote a letter, —

Перейти на страницу:

Все книги серии Популярная лингвистика

Почему языки такие разные
Почему языки такие разные

Человеческий язык — величайший дар природы! Ему мы обязаны возможностью общаться, передавать свои мысли на расстоянии. Благодаря языку мы можем читать книги, написанные много веков назад, а значит, использовать знания, накопленные нашими предками, и сохранять наши знания для будущих поколений. Без языка не было бы человечества!Сколько языков на земле, как они устроены; как и по каким законам изменяются; почему одни из них — родственные, а другие нет; чем именно отличается русский язык от английского и других языков, а китайский от японского; зачем глаголу наклонение и вид, а существительному падежи?На эти и другие вопросы дает ответы современная лингвистика, с которой популярно и увлекательно знакомит читателя автор книги — Владимир Александрович Плунгян, известный лингвист, член-корреспондент РАН.

Владимир Александрович Плунгян , Владимир Александрович Плунгян

Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки