Почему я не люблю дождь

Причем думы эти его были сопряжены с действиями стороннему наблюдателю не так, чтобы сильно понятными: для начала он повращал своими огромными глазами, высматривая что-то в темных пыльных углах, и даже пытался несколько раз подпрыгнуть. Затем удовлетворенно хмыкнув, прокатился вдоль стен по периметру, при этом беспрестанно бормоча себе что-то под нос, и то и дело останавливаясь. Закончив свое кругосветное путешествие, он замер в углу, раздраженно буркнул, что он, типа, так и думал, и покатился еще раз, но уже в обратном направлении. Причем леди Кай показалось (правда точно она не была уверена), что и бормоталку свою он при этом задом-наперед пробубнил.

В общем, пока продолжались его шаманские пляски по подвальным лужам, Осси успела и колбасу доесть и тоником ее запить.

Наконец он закончил:

– Ну, вроде, должно получиться! Считай, тебе повезло.

– Да? А что должно получиться? – Робко поинтересовалась Осси.

– С ногой твоей! Сейчас как новая будет. Да, собственно, новая и будет…

– В смысле? – Опешила Осси. – Ты, что лечить можешь? – Это было откровение. Не знала, не думала и даже не подозревала она таких талантов в своем спутнике. А вот иди ж ты…

– Ну… – хилависта замялся. – Не то, чтобы лечить… Но ногу поправлю.

– Да? – Похоже, не так все тут просто было, и это как-то настораживало. – Ты что делать собрался?

– Да не волнуйся ты! Все будет хорошо. Тут объяснять – дольше, чем делать. Доверься мне!

– Не уж! – Осси дернулась, забыв о ране, и аж вскрикнула от боли. – Нашел дуру: «доверься»! Давай, рассказывай, – чего удумал?

– Ох, – вздохнул хилависта. И столько он чувств в этот свой короткий вдох-выдох вложить умудрился, что Осси даже легкий укор совести испытала. Маленький такой. Но быстро прошел…

– Рассказывай, давай! А то я тебе живая не дамся!

– Не дастся она… – буркнул Ташур. – Будто у тебя выбор есть… Ладно! Не волнуйся ты так. Ничего особенного и страшного не будет. Обычное дело. Для тех, кто понимает конечно…

– Вот я и хочу понять, – Осси поморщилась. Перед глазами у нее плыло, темнело, а на лбу выступили маленькие капельки пота. В общем, все хуже ей становилось, и, похоже, что в сознании ей уже не удержаться было. Сползала она…

– Ну, понимаешь… В общем, могу я… – Ну никак ему не хотелось говорить. Мялся, тянул, но все-таки решился: – В общем, я могу с сомборой договориться. С твоей. И тебе ее ногу приделать… А твою… Ну, в общем, – поменять. Понимаешь?

– С сомборой? – Чего-то примерно такого Осси и ожидала, а поэтому особо и не удивилась. Вот только… – С моей сомборой? А что ж, там и моя есть?

– Конечно, – хмыкнул хилависта. – Чего ж ей не быть-то? Ты в зеркалах отражалась? Отражалась! Внутри зеркала была? Была! Значит, и отражение твое там осталось, и тень его. Так, что, конечно, есть!

– Да? – Все равно в голове это как-то не укладывалось. – Слушай, а по другому никак нельзя? Ну, в смысле: традиционным путем – кость, там, срастить или новую вырастить? Ну, чтобы как обычно было? Без сомбор…

– Без сомбор?! – Заорал хилависта. Да так заорал, что эхо по комнатушке шарахнулось, а пламя полудохлого факела заметалось так, будто готово было с места сорваться. – Подождать можно! Пока само срастется! Или пока ты не загнешься тут от боли! А там и я за тобой! Вот, что можно! – Ташур грохотал так, что удивительно было, как стены еще не полопались. Даже вода, похоже, испугавшись его ора потише капать стала.

– Ладно, ладно… Я поняла. Успокойся.

– Успокойся… – буркнул Ташур. – Сначала заведет меня, а потом – «успокойся». Такое хорошее настроение было, пока ты мне его не испортила…

– Ну, ладно… все… Ты лучше скажи: а она согласится? И как ты их менять будешь? Ноги – в смысле…

– Согласится – не согласится… Это моя проблема – не твоя! Да и все остальное тоже… Говорю тебе – все нормально будет! Договорюсь я с ней.

– А ей не больно будет? А…

– Все хватит! Мы так тут до конца времен проболтаем, а колбаса, между прочим, уже кончилась. Так что времени у нас осталось – всего нечего, понятно?

– Понятно, – вздохнула Осси. На самом деле понятно-то как раз ничего и не было, и вопросов на языке крутилось сотни две, а то и три. По этому поводу, да и не только… Вот только голова кружилась все сильнее, и леди Кай понимала, что еще немного, еще чуть-чуть и она просто элементарно грохнется в обморок, из которого то ли выплывет, а то ли уже и нет. – Ладно. Последний вопрос…

– Давай.

– А ты это раньше делал?

Хилависта уставился на нее, будто она какую-то несусветную глупость сморозила… А, в общем-то, и сморозила, как выяснилось.

– Ты, что – после того, как он тебя там лапой своей… совсем спятила? Где мне это делать и зачем? Да, и, если ты вдруг не заметила, – мне сомборы-то подороже будут, чем некоторые. Так что…

Чему Осси обязана, что ради нее хилависта готов был любимую свою сомбору расчленить и в жертву принести, девушка уточнять не стала. Во-первых, сил уже не было разговоры разговаривать. А, во-вторых, – не уверена была, что ответ ей понравится. Готов – и готов, и – слава тебе, как говорится, светлый Странник!

– А ты точно…

Договорить ей хилависта не дал: