Почему я не христианин

Подумайте об этом. Допустим, некто подходит к школе с заряженной штурмовой винтовкой, с намерением поубивать как можно больше людей. Любящий человек заговорит с ним и попытается помочь ему решить его проблемы или убедить его остановиться, а если это невозможно, то даст ему прямо в челюсть и отберёт у него оружие. А любящий человек, наделённый божественными возможностями, может попросту превратить вылетающие из дула пули в попкорн, либо же одним прикосновением излечить стрелка от безумия (или просветить от невежества), которое толкнуло его на это преступление. Но бог ничего такого не делает. Следовательно, любящего бога не существует. Или представим цунами, которое приближается к берегу и вскоре разрушит жизни миллионов людей. Любящий человек предупредит их, расскажет им, как лучше всего защитить себя и своих детей. А любящий человек, наделённый божественными возможностями, может просто успокоить море, или сделать так, чтобы человеческие тела стали не подвержены серьёзным травмам, а единственной трагедией, которую им пришлось бы перенести, стала бы временная боль и потеря материальных ценностей. Мы сделали бы так, если бы могли, — а бог именно что может. То есть, либо бог поступил бы так же, как мы, либо же бог хуже нас. Гораздо хуже. В любом из этих случаев, христианское учение ложно.

Это утверждение также логически неоспоримо. Поэтому христиане снова вынуждены выдумывать оправдания adhoc, чтобы объяснить факты — в ход опять идут рассуждения о свободе воли, о «тайных планах», о желании испытать нас или дать нам дополнительные возможности сделать добрые дела, и всё в таком духе. И, по-прежнему, у христиан нет никаких доказательств того, что эти доводы верны. Они просто «сочинили их», чтобы объяснить очередной ляп своей теории. Но, опять же, даже если отложить в сторону эту серьёзную проблему, то всё равно эти adhoc подпорки дела не спасают. Поскольку невозможно оставить в стороне фактическое положение дел, которое сильно расходится с тем, что мы бы наблюдали, если бы христианская теория была верна. Ведь, согласно христианской теории, бог не может быть ограничен в своих действиях сильнее, чем мы (если вообще что-то и ограничивает его действия, то таких ограничений, безусловно, должно быть меньше, чем у нас), и бог любит любовь — и, следовательно, это любящее существо, то есть он стремится действовать так, как должно быть свойственно любящему существу. Из этих двух пунктов следует, что мы увидим соответствующие проявления божественной деятельности, и ничем нельзя объяснить тот факт, что ничего подобного не наблюдается. Остаётся лишь отвергнуть одно из этих двух основных условий теории. Таким образом, христианская теория либо неверна эмпирически, либо же внутренне противоречива и, следовательно, неверна логически.

На самом деле, все adhoc оправдания полного и абсолютного бездействия бога сводятся к одному и тому же: к утверждению, что к богу применимы другие правила, нежели к нам. Но это противоречит положению теории, согласно которому бог добр — что должно обязательно означать, что бог «добр» в том же самом смысле, в каком, согласно ожиданиям бога, должны быть добрыми и мы. В противном случае, когда бога называют «добрым», это означает нечто иное, чем когда называют «добрым» кого-то ещё, а потому называть бога «добрым» бессмысленно по сути. Если имеются основания называть бога «добрым», то это должно означать то же самое, что называть «добрым» вас или меня. И христианская теория, согласно которой бог «любит любовь и ненавидит ненависть», подтверждает этот вывод, поскольку «любить любовь и ненавидеть ненависть» и означает быть «добрым» применительно к вам или ко мне. Быть добрым значит любить, а не ненавидеть. И это также подразумевает вполне определённое поведение.

Всеми признаётся, что «возлюбить своего ближнего, как себя самого» означает давать ближнему то, в чём он нуждается, оказывать ему помощь, когда он ранен или попал в беду, давать ему то, что он заслужил, и не забирать у него ничего, кроме того, что он дал вам сам. Это означает давать воду жаждущим, оберегать детей от опасностей, исцелять больных. Сам Иисус говорил так. Нам заявляют, что именно так он говорил и поступал, и христиане, безусловно, должны этому верить. Таким образом, если бог «добр», то это означает, что у него должно быть стремление делать все эти вещи — и нет никаких оснований полагать, что ему недостаёт на это возможностей. А ведь тот, у кого есть возможности и желание действовать, будет действовать. Следовательно, поскольку бог не делает ничего из этого, можно заключить, что у него либо нет таких возможностей, либо он не испытывает такого желания. В любом из этих случаев христианское учение ложно.