Почему Америка наступает

Один мой слушатель был начальником погранзаставы на Камчатке, в Кроноцком заповеднике. Геологи бурили там скважины на газ, и нашли его, но месторождение оказалось маломощным, дебета скважины хватило как раз на одну газовую плиту. Это месторождение и досталось после ухода геологов пограничникам и было их предметом гордости перед визитерами, пока эта застава была.

Теперь супруга этого слушателя варит щи на газу из Сибири – не Камчатка, но что-то вроде. Подумать только, газ идет к нам по трубе длиной в 3 тысячи километров! А ближе газа уже и нет, хотя начиналась газификация Москвы с Саратовского месторождения.

Действительно большие запасы газа были на нашей планете всего в нескольких местах. В материковой Европе его мало, большая часть европейского газа была в России, сейчас он исчерпан. Тот газ, который потребляет Западная Европа, поступает, кроме как из Сибири, еще с морских месторождений Северного моря и из Алжира.

Северное море относительно теплое и мелкое, не с точки зрения морских купаний, а с точки зрения нефте– и газодобытчиков. Оно не замерзает, без айсбергов и с глубинами до 200 метров, то есть вышки ставить на дно можно. Тамошние месторождения принадлежат Англии и Норвегии. Интересно, что англичане не перерабатывают свою нефть, а гонят ее на экспорт, хотя имеют свои нефтеперегонные мощности. Но их технология приспособлена к легкой ближневосточной нефти, и англичане посчитали, что выгоднее продолжать импортировать ее, а свою экспортировать, чем перестраивать свои заводы на другой тип нефти. Неожиданное, а, значит, скорее всего очень мудрое решение.

А норвежцы сами даже не потребляют газа, в Норвегию нет газопровода с их месторождений. Он идет в Германию.

У меня часто спрашивают, как же так, почему в Норвегии высокий уровень жизни, это же северная страна! Умиляют меня демократы. Не знать, что эта страна с ее микроскопическим населением и незамерзающим морем – еще и мировой лидер по экспорту нефти и газа…

Довольно много запасов газа у Нидерландов, даже больше, чем у норвежцев (у тех, правда, шельфа больше – есть где искать).

Еще интересный момент. На протяжении многих лет я находился под воздействием пропаганды о какой-то особой расточительности советского экономического строя. Доказательством его были факелы на нефтяных месторождениях – и действительно, сколько лет горел факел на московском нефтеперегонном заводе в Капотне! Как освещали снежную равнину факелы у воркутинской железной дороги!

Каково же было мое удивление, когда на фотографии ночной Европы из космоса я увидел красные пятна в Северном море. Они были больше, чем осьминоги европейских столиц (кстати, не Париж и не Лондон из них самые яркие, а Москва). Хорошо были видны населенные и безлюдные (Альпы, Карпаты) районы. Четко заметны границы между богатыми и бедными странами – небольшая Северная Ирландия светится сильней, чем вся Ирландская Республика. Что это за красные пятна? А это факелы нефтяных платформ. Попутный нефтяной газ очень сложно утилизовать; его сравнительно мало, и строить для него газопровод или монтировать емкость смысла нет, и он химически, хоть и горюч, но очень неприятен. Агрессивен к металлу, а состав его очень сложный и переменный, и его нельзя обрабатывать по какой-то одной технологии. Поэтому и нефтяники развитой и экономной западной цивилизации этот газ просто жгут. А про какую-то особую советскую расточительность нам в данном случае просто брехали – она общечеловеческая, как горбачевские ценности. Но все равно, попутный газ – значительный резерв, и жечь его – конечно, расточительность. Успеют ли начать его полностью использовать до полного исчерпания нефти?

К сожалению, из-за сложности технологии потери газа значительны. Даже и при добыче природного газа разрыв между добываемыми и коммерческими (используемыми) объемами очень велик. Соотношение кое-где менее 40 % (в Африке). На Ближнем Востоке доля товарной добычи – около 60 %, в Западной Европе – чуть меньше 90 %, и только мы используем почти все – свыше 97 %. Остальные проценты так или иначе теряются.

Таблица 7

Соотношение валовой и товарной добычи природного газа (млрд куб. м) в разных регионах земного шара в 1992 г.

Но проблема в том, что газа этого в Северном море не так уж и много. На 10—15 лет, если считать вместе с алжирским.

Что является резервом?

По оптимистичным оценкам очень много газа в России. Вообще этой темы мы здесь касаемся краем, но в сведениях о газе разнобоя еще больше, чем о нефти.

Прогнозные оценки 164,8 трлн. кубометров, (правда, это те же оценки, согласно которым у нас 60 млрд. тонн нефти, те самые «13 % мировых», по другим оценкам прогнозные запасы всего мира – лишь 125 трлн. куб. м). Из этих триллионов на океанском шельфе 69,4 трлн. Напомню, что триллион кубов газа примерно эквивалентен миллиарду тонн нефти.

На суше резервы сосредоточены на Ямальском полуострове и в Гыдане.

(О. М. Иванцов, «Магистральные нефтепроводы XXI века», Ведомости МТЭА, No22, 1998 г.)

По другим данным, у нас прогнозных запасов аж 218 трлн. (Маргулов, 1996)