Побочный эффект

В течение последующих двадцати ужасных минут «Буффало» кидало из стороны в сторону, бросало вверх и вниз ветром силой двести миль в час: корневые части его крыльев стонали от немыслимых нагрузок.

Но вот наконец метеорологический радар показал, что они находятся в нескольких минутах пути от эпицентра урагана. И Кэнтрел воскликнул:

— Уф, по крайней мере, мы нашли этот «глаз»! Будем молить бога, чтобы он был как раз над островом Гиппократа!

И хотя магнитный компас показывал, что как сам ураган, так и самолет сильно уклонились от курса и находятся посреди Атлантического океана, с того момента как молния попала в самолет, ни один из пилотов приборам больше не верил.

Новак переключил радар на режим «карта», и вскоре на экране появилась мозаика белых пятнышек.

— Пожалуй, нам повезло, — сказал он, сравнивая изображение на экране с картой, которую держал в руках. — Сейчас мы пролетаем над цепочкой островов между Малым Абако и Большой Багамой.

— Похоже, что да, — отозвался Кэнтрел, переводя взгляд с экрана на карту и обратно. — Давай-ка попробуем еще разок включить радиокомпас. Может, поймаем сигналы радиомаяка из Фрипорта…

Однако ничего, кроме разрядов статического электричества, Новак не услышал, только стрелка прибора закачалась влево и вправо, точно пьяная.

— Черт побери! — выругался Кэнтрел, беря микрофон. Он поднес его ко рту и нажал на кнопку. — Генерал Экланд, примерно через пять минут мы сделаем первый заход над зоной высадки десанта. Так что приготовьтесь. Но будьте осторожны, — предупредил он, — мы еще не вышли из зоны болтанки.

Горизонт начал постепенно светлеть, затем вокруг снова потемнело, а потом опять начало светлеть. Самолет, то ныряя вниз, то подпрыгивая вверх, летел над горизонтальными клочьями облаков, сквозь которые пробивались бледные солнечные лучи. Внезапно все облака куда-то исчезли и болтанка прекратилась. Словно кончилась выматывающая душу езда по «американским горам».

31

Новак думал: ничто не способно затмить зрелище, которое предстало перед ним, когда самолет впервые приблизился к «Хильде». Но то, что он увидел сейчас, внушало поистине благоговейный ужас.

Самолет находился как бы в гигантском колодце — причем таком глубоком, что Новак, даже задрав голову и вплотную прижавшись лицом к лобовому стеклу, с трудом мог увидеть кусочек синего неба вверху.

А Кэнтрел был поглощен тем, что происходило под ними. Остров, появившийся на границе эпицентра урагана, даже отдаленно не напоминал тот макет, который им показывали на инструктаже, и поэтому Кэнтрел вначале даже не понял, что это такое. На острове не осталось ни единого дерева или кустика, никаких следов морского причала. Исчезли и домики обслуживающего персонала, и панели солнечных батарей, и столбы вдоль береговой линии. От больницы, если только это действительно была она, осталась лишь пустая коробка. Казалось, под напором воды и ветра изменилась даже сама форма острова: верхний слой почвы был смыт, и обнажился залегавший в глубине известняк, а низина в северной оконечности острова, которую летчики, делавшие аэрофотосъемку, прозвали «Собачьей головой», полностью исчезла. Неподалеку от берега, почти не видная из-за стволов поваленных деревьев, лежала на боку затонувшая грузовая шхуна.

Кэнтрел потянулся, чтобы достать одну из фотографий острова, сделанных с самолета, и тут дверь в кабину распахнулась, вошел Экланд. Он был в парашютном комбинезоне защитного цвета, на голове — шлем. На груди и на спине висели парашютные ранцы.

— Что вы на это скажете? — спросил Кэнтрел, наклоняя самолет влево, чтобы Экланд мог лучше рассмотреть то, что находилось внизу. — Это остров Гиппократа или нет? Мне бы чертовски не хотелось высадить вас не в том месте!

— Я думаю, что это он, — ответил Экланд, наклоняясь через плечо Кэнтрела, чтобы сравнить вид, открывшийся внизу, с фотографией. — Посмотрите, вон там направо, это не здание лаборатории?

Новак выключил освещение в кабине и тоже нагнулся к окну.

— По-моему, это тот самый остров. Да, точно, остров Гиппократа. Вон там под всем этим мусором виднеется вертолетная площадка.

— Я думаю, ты прав. — Кэнтрел снова выровнял самолет и обернулся к Экланду. — Кстати, прошу прощения за тряску, — сказал он. — Как там десантники, в порядке?

— Хотя все приняли перед полетом таблетки, многих тошнило. Но прыгать будут все, за исключением, может быть, двух человек. Ими сейчас занимаются медики.

Еще в процессе подготовки к полету в деталях была обсуждена высадка. Экланд сам должен был решить, будут они прыгать с бреющего полета или с большой высоты затяжным прыжком.