Побег

Кстати, как-то я втянулся в длинный день, уже научился планировать время так, чтобы заполнять его целиком. А то поначалу зачастую выходило, что вечер только начинается, а я не знаю, что дальше делать. Теперь вот растягиваю. Тут и на работу выходят позже, и обед длится дольше, и закрываются все поздней, зато и выходные длинней. Кстати, а что теперь у Аниты с выходными будет? Кабинет у нее по субботам закрыт, только магазин функционировал, так, может, теперь ее Эл заменит? Было бы неплохо, тогда два полных и очень длинных дня вместе можно проводить.

Анита вообще заняла много места в моей жизни, хоть мы вместе и не живем и жить не собираемся. Обоим проще вот так, как мы сейчас, – вместе, пока хорошо, и не вместе, когда надо друг от друга отдохнуть. Взрослые люди, у каждого есть и своя жизнь, и некая частная территория, на которую никто из нас не лезет. Хотя при этом встречаемся, если слово «встречаемся» достаточно хорошо описывает наши взаимоотношения, считай, что каждый вечер. И даже часть ночи. Хотя нет, все же вечер в основном, потому что он длинный и времени выспаться все равно хватает, никакой спешки. Может быть, только из-за этих длинных суток следовало сюда перебраться, а то вечно ничего не успевал за день.

Жарко пока еще, но через часок где-то зной начнет уходить, как раз и рабочий день в основном закончится. Тогда людей на улицах сразу прибавится, опять велосипедисты соберутся на Променаде… мне бы туда успеть, кстати, пропускать не хочу. Хотя бы для того, чтобы самому себе доказать, что нормальная жизнь для меня не закончилась.

Да, а полиции на улице прибавилось, кажется. И даже пару военных патрулей видел. Все же взрыв на Променаде – это ЧП. Гордятся тем, что сделали город тихим, и вдруг такое. Хотя никакого смысла во всем этом усилении не вижу. Это все из-за денег, никакие сумасшедшие бомбисты по улицам бегать не начнут. И тот, кто это сделал, живет себе в городе спокойной жизнью. Может быть, вон в том баре сидит и пиво сейчас пьет.

Здание редакции нашел сразу, оно фасадом на Главную выходит. А так кирпичное, как и все, только не цветное, а обычное, красное. Редакция оказалась на втором этаже, на первом вход в типографию. Лестница металлическая, гулкая, окрашена в серый цвет. Да, теперь так не строят, все же поприличней все стало.

В офисе столы в большой комнате, работает человека три. Ну и кто-то в разбеге, наверное. Офис редактора опять же классика американского офисостроения, отгороженный стеклянной перегородкой угол, за стеклом жалюзи. Сейчас открыты, так что Майка увидел издалека, тот что-то сосредоточенно читал с листа бумаги, держа в руке красный маркер.

– Добрый вечер, – заглянул я к нему. – Вовремя или помешал?

– Заходите, садитесь, – пригласил он. – Могу предложить минералки со льдом.

– Нет, спасибо. – Я опустился в простое, обитое какой-то дерюгой, но очень удобное кресло. Надо бы заодно уточнить, где такие для офиса закупить можно.

– Значит, так, – сказал Майк, откладывая бумагу и глядя на меня сквозь толстые очки, – я без согласования с полицией ничего публиковать не буду. У меня с ними вообще такое соглашение. Так что можете все вываливать смело. Когда закончим, я снова позвоню Беляевой. Снова – это значит, что я уже с ней поговорил кратко. И тогда смогу точней объяснить ситуацию. Договорились?

– Договорились, – кивнул я, открывая «курьерку». – Тогда с самого начала, с момента перехода сюда. С этого все и началось, собственно говоря, я тогда встретил Дэйвида Миллбэнда в первый раз.

С велосипедом я сегодня обломался, пришлось звонить Аните и извиняться, потому что разговор затянулся на два часа, полиция и то меньше подробностей выспрашивала. Рассказал опять же не все, разве что сцену «уговоров» Миллбэнда расширил, сказал, что пугал оружием и все такое, даже в саванну вывез, потому что Майк сказал, что наша беседа защищается законом об источниках информации и он никому не обязан передавать ее содержание без моего согласия, а его не могут заставить.

Майк заинтересовался сильно, даже очень сильно.

– Тема коррупции и внутренней преступности в орденских структурах иногда всплывает, но они стараются заметать все под ковер, – объяснил он. – Но при этом что-то случается достаточно часто. А уж если сотрудники влезают в ограбления с убийствами, то это уже серьезно. И может стать для кого-то «тачдауном», а для кого-то проигранным матчем.

– Для кого?