Победы, которых могло не быть

Подавляющее превосходство федералов как в живой силе, так и в огневой мощи начинает сказываться. На левом фланге синяя волна почти захлестнула артиллерийские позиции конфедератов около церкви. Затем неожиданный каприз судьбы играет Роберту Ли на руку. «Задира Джо» Хукер, уверенный в близкой, гарантированной победе, садится на своего огромного белого жеребца. Импозантная фигура генерала выделяется на фоне местности, как маяк в бушующем море.

Семнадцатилетний Осси Дэвис, стрелок девятнадцатого миссисипского полка, притаился за бревенчатой изгородью. Он только-только забил в длинный ствол своей винтовки пулю Минье, когда сквозь густой пороховой дым проступила фигура всадника на белом коне, гордо возвышавшаяся над недалекой грядой. Осси не знал, кто этот человек, наверное кто-нибудь из вражеских офицеров. Мальчишка, научившийся стрелять из ружья в восьмилетнем возрасте под руководством отца, послюнил палец и протер мушку, чтобы не блестела — старый прием, которым он бессчетное число раз пользовался при охоте на опоссумов. Затем он тщательно прицелился и медленно спустил курок. Белый жеребец взвился на дыбы и выбросил Задиру Джо из седла; рана оказалась серьезной, но не смертельной — пуля перебила Хукеру ногу. Покидая — на руках солдат — усеянное трупами поле, генерал пребывал в счастливой уверенности, что последняя атака его корпуса окончательно решила исход сражения.

Согласно одной из первейших военных заповедей, апогей успешного наступления является моментом величайшей опасности. В этот момент должен быть под рукой второй эшелон, готовый закрепить первоначальный успех. Нужны подкрепления, способные расширить прорыв и удержать завоеванные позиции. Великий Наполеон просчитался под Ватерлоо, теперь же «Молодой Наполеон» повторил его ошибку. Мак-Клеллан слишком долго раздумывал и потерял возможность одержать быструю, решительную победу. Утратив своею энергичного командира, хукеровский корпус разбивается об оборонительную линию конфедератов. К тому времени как корпус генерала Мэнсфилда получил приказ вступить в бой, серые стабилизировали свою оборону. Старый генерал сумел все-таки по которому уже разу пройти кукурузное поле, его солдаты почти достигли церкви, но выдохлись и были вынуждены остановиться. После осуществленного Хукером прорыва было попусту растрачено столько времени, что Ли успел укрепить опасный участок частью резервов генерала Лонгстрита. Поле перед белой церквушкой завалено трупами. Генерал-майор Мэнсфилд получает смертельное ранение; лишившись руководства, его корпус отступает. Союзная армия несет колоссальные потери: ее дивизии одна за другой попадают в мясорубку, общее смятение нарастает. У Мак-Клеллана нет старшего командира на правом фланге, однако он не торопится исправить эту ненормальную ситуацию. Предоставленные сами себе офицеры издают взаимно противоречащие приказы, отменяют приказы друг друга.

В сражении наступает нечто вроде передышки, так как оба корпуса северян, чьими силами велось наступление, находятся в крайне плачевном состоянии, а у конфедератов слишком мало солдат, чтобы думать о масштабной контратаке. Но это именно «нечто вроде передышки» — в течение следующего часа земля непрерывно дрожит от грохота, противники увлеченно обстреливают друг друга из пушек. К этому времени нет никаких сомнений, что атака федералов на севере захлебнулась.

Второй акт драмы начался около 11 утра в Западном лесу (Вест-Вуд). Генерал Эдвин Самнер, шестидесятипятилетний кавалерист, командовавший 12-м корпусом северян, ожидал, что его пошлют на передовую в самом начале сражения, с первыми же выстрелами. Он два часа прислушивался к доносящейся справа канонаде, но так и не получил приказа идти в наступление. Истомившийся Самнер посылает в штаб Мак-Клеллана своего адъютанта, капитана Джона Хастингса. Хастингс так и не попал к главнокомандующему, однако поговорил с его адъютантом. «Передайте генералу Самнеру,— сказал адъютант,— что все это не более, чем разведка боем. Когда генерал Мак-Клеллан решит, что настал черед 12-го корпуса, мы пришлем вам приказ».