Победу не отнять! Против власовцев и гитлеровцев!

Я лично думаю, что Сталин сделал в смысле очищения власти от евреев все, что реально было возможно, — и сделал немало. Еще раз подчеркну, что он не мог позволить себе абсолютизировать эту задачу по трем причинам: 1) следовало сохранить дееспособный аппарат управления страной и партией в целом, равно как сферу науки, культуры и образования, насквозь инфильтрованные евреями (разумный хозяин не сжигает всю избу дотла, если хочет избавиться от нежелательных элементов); 2) нельзя было провести тотальную и единовременную чистку, поскольку такая «национальная революция» вызвала бы тотальное же и организованное сопротивление еврейского клана внутри страны, сплотила бы его. В такой борьбе Сталин вполне мог проиграть, и он правильно не шел на риск; 3) Сталин учитывал (и тоже совершенно правильно) возможную реакцию международного еврейства. Отсюда — тонкая политика, культивирование «витринного» еврейства, шумное награждение престижными премиями евреев — писателей, ученых, режиссеров и других заметных деятелей и т. д.

При всем том факт остается фактом: Сталин — это очищение России от еврейского нашествия , медленное, но верное высвобождение из-под еврейского ига. Начавшись в 1920-х гг., это высвобождение неуклонно набирало размах, пока Сталин был жив. Опираясь на его волю, миллионы русских исполнителей вдохновенно и творчески участвовали в этом великом деле. Оснований, чтобы говорить, будто к 1941 г. (а тем более — к 1945-му) русские оставались «еврейскими рабами», нет. А о том, что к 1941 г. в СССР сохранялась «жидократия», не может быть и речи: это просто глупый миф.

Не «совок», а народ

Нет оснований и для того, чтобы говорить, будто к 1941 г. «в СССР жил не русский, украинский, белорусский, татарский, узбекский, а советский народ». Со дня 25 октября 1917 г. прошло всего 24 года. Абсолютное большинство населения страны родилось и духовно сформировалось еще до революции. Это относится и к русским, чье национальное сознание невозможно было враз, по команде сверху, переменить с русского на «советское». Такое удалось сделать (и то не до конца, иначе возрождение было бы невозможно) лишь после того, как сменилось 2–3 поколения, к началу 1970-х гг., что и отразилось в знаменитой брежневской концепции «Советский народ — новая историческая общность людей». Семидесятые — вот эпоха массового явления «совка». Переносить это явление в 1930–1940 гг. есть не только анахронизм, но и клевета на русский народ . В особенности когда речь идет о русской армии-победительнице, ее солдатах и офицерах (всего в годы войны было призвано 34,5 млн чел.), ее высшем командном составе, практически полностью состоявшем из лиц, получивших свои первые звания и боевой опыт еще в Первую мировую войну. Это Жуков с Рокоссовским или Василевский с Шапошниковым, что ли, были «совками»?! Смешно и глупо. Менее всего подходит это словечко и к Сталину, и к его окружению, в т. ч. военному и партийному.

Наконец, особенно следует указать на бурный рост и развитие (причем прямо-таки насаждаемые сверху по указанию Сталина) именно русского патриотизма и национализма еще за несколько лет до начала войны. Сталин прекрасно понимал, что Гитлера и вообще Запад не одолеть на чистом «советском патриотизме», что за Советскую власть русский человек не станет воевать так, как будет это делать за Родину-мать и за славу предков. Были выпущены замечательные фильмы «Александр Невский», «Петр Первый», «Богдан Хмельницкий», «Суворов», «Минин и Пожарский», «Малахов курган» и др., возвеличены исторические победы русского народа, русские деятели культуры и науки, русские полководцы и т. д. В 1943 г. начинает выходить серия книг «Великие люди русского народа», где были изданы биографии десятков выдающихся русских людей.

Эта пропагандистская кампания не была «одноразовой», рассчитанной только на военный период. Нет, начавшись параллельно с еврейскими чистками в конце 1930-х, она так же набрала мощь в годы войны, но продолжала развиваться в дальнейшем по восходящей, отразившись, в частности, в кампании «борьбы с космополитизмом и низкопоклонством перед Западом» и в установке на поиск и утверждение «приоритета русского во всех областях».

Речь идет, по сути, вовсе не о кампании, а о стойкой политической тенденции, неотвратимо зревшей в России под вывеской СССР и «выпущенной на простор» Сталиным; о тенденции, которая продолжала действовать до конца жизни вождя. Это был настоящий ренессанс русского национального сознания, о подобном сегодня можно только мечтать. Ренессанс, подчеркну еще раз, вдохновленный сверху, но нашедший миллионы радостных исполнителей внизу.