Победу не отнять! Против власовцев и гитлеровцев!

Конечно, он понимал, в каком предстанет свете после такого шага. Ведь до сих пор Ельцин избегал прямых и однозначных публичных высказываний по поводу коллизии с трофеями, предпочитая келейно обсуждать это с Колем и другими заинтересованными лицами. Но ход дела вынуждал либо признать справедливость и разумность закона, чего он сделать не хотел и не мог, либо пойти на открытый конфликт с сенаторами, публично бросив им в лицо обвинение в некомпетентности и глупости. (Не считаться с нижней палатой парламента вошло у него уже просто в привычку.) Мало того, президент не мог не понимать, что, налагая вето, он обнажает и скрытые пружины, двигающие им, открывает всему миру цепи зависимости, привязывающие его к немецким интересам, саморазоблачается до конца. Чего ему, конечно, не хотелось.

Отсюда — попытки сорвать ход обсуждений закона в верхней палате. Так, 18 февраля 1997 г. Егору Строеву было направлено письмо № 31–25/71 от председателя Комитета по конституционному законодательству и судебно-правовым вопросам В. М. Платонова, в котором говорилось, что закон, в соответствии со ст. 106 Конституции РФ, не подлежит обязательному рассмотрению в Совете Федерации. Если бы это было так, то закон можно было бы отправить, минуя СФ, прямо к президенту, а тот под любым предлогом вернул бы его в Думу, и карусель продолжала бы вертеться бесконечно. Пришлось напомнить, что, во-первых, «по окончании Второй мировой войны между СССР (а ныне Россией) и Германией не был заключен мирный договор, поэтому все вопросы мирного сосуществования между этими странами решаются на основании внутренних законов обеих стран и международных договоров. Таким образом, вышеупомянутый закон подпадает под ст. 106 п. „е“ Конституции РФ (вопросы войны и мира), поскольку он способствует правовому урегулированию одного из весьма важных итогов Второй мировой войны в соответствии с международным правом и интересами России. Это означает, что рассмотрение данного закона Советом Федерации обязательно». А во-вторых, «вышеупомянутый закон непосредственно затрагивает судьбу валютных ценностей, находящихся в составе перемещенных ценностей, например, нумизматических коллекций, „золота Трои“ и т. д. Таким образом, закон подпадает под ст. 106 п. „в“ Конституции РФ (валютное регулирование) и, следовательно, является обязательным для рассмотрения Советом Федерации».

Надо сказать, что к этому времени в России уже были предприняты кое-какие меры по созданию гражданского общества. В адрес властных инстанций поступили и стали достоянием гласности обращения в поддержку Закона о перемещенных ценностях, подписанные тысячами наших сограждан, среди которых — знаменитые деятели науки и культуры, лауреаты Ленинских и Государственных премий, Герои Советского Союза, полные кавалеры ордена Славы, Герои Социалистического Труда, выдающиеся военачальники, крупные руководители промышленности, прославленные конструкторы. В этих обращениях, в частности, говорилось: «Культурные ценности, оплаченные кровью десятков миллионов соотечественников, огромными материальными и духовными жертвами нашей страны, стали разменной монетой в руках политиков. Под разговоры о мире и добрососедстве, об общечеловеческих ценностях и общепринятых нормах готовится третье грандиозное ограбление России за последние сто лет. Стыдно сознавать, что такой исход вероятен!», «Мы просим вас, власть предержащих, поставить заслон предательским попыткам чиновников использовать народное достояние как собственный сундук, из которого можно щедрой рукой разбазаривать наследство, политое кровью соотечественников», «Принятие Закона о перемещенных культурных ценностях будет способствовать достоинству нашей страны, упрочению цивилизованных межгосударственных отношений, убедит в способности России отстаивать свои законные интересы даже в столь сложное для нее время», «Предотвратить пересмотр итогов Второй мировой войны — святая обязанность российских политиков!».

Нельзя не отметить в этой связи огромную разъяснительную работу, проделанную в обществе и в Федеральном собрании думским Комитетом по культуре. Подвижнический труд Н. Н. Губенко и его помощников, усвоивших уроки поражений 1995 и 1996 гг. и осознавших все значение информационной войны, много способствовал тому, что право, мораль и история заняли подобающее им место в сознании россиян. Помню, как после моих публикаций в центральной прессе я выкупал часть тиража и мы вдвоем с Николаем Николаевичем ходили едва ли не по всем кабинетам и комитетам Госдумы и Совфеда — разъясняли, убеждали, настаивали, уговаривали…

Умеючи и ведьму бьют

5 марта 1997 г. Совет Федерации рассмотрел закон и принял сенсационное решение абсолютным большинством голосов, поставив президента перед необходимостью выбирать открыто, на чьей он стороне. Ельцин выбрал немцев. И наложил на закон вето.

Но 16 апреля Дума преодолела президентское вето, а вслед за тем это сделал и Совет Федерации, квалифицированным большинством проголосовав за закон опросными листами (141 голос «за»).