Победивший смерть

Иррад знал всю историю интриг, переворотов, заговоров. Конечно, он знал все. Ведь он же был и телохранителем и другом Ирода. Но вместе с тем шпионом и убийцей. Он уже не раз устранял неугодных своего хозяина. Просто, тихо, надежно. Так тихо, что никто и никогда инее мог догадаться, почему умер Азария, старый еврей, который слишком много знал, что случилось с Иоявиром, учителем закона, который перешел дорогу Ироду своей поддержкой Иоанна в темнице, или же почему скончалась Йохаведа, жена одного влиятельно вельможи. Она тоже поддерживала, Иоанна, так как считала правление Ирода Великого, отца тетрарха, узурпацией.

Но Иррад умел не только подсыпать яд. Он также хорошо разбирался в политике. И он придумал, как повлиять на первосвященника.

— Это единственная возможность окончательно избавится от всех слухов — сказал Иррад.

Ирод, надо сказать, по натуре был человек трусливый. Хотя он и был деспотом, но очень уж слабохарактерным и безвольным. Поэтому, Иррад неоднократно и побуждал его на всякого рода преступления.

Одной из причин, почему все так получалось, крылось в том, что Иррад был любовником Саломеи, племянницы и по совместительству, дочери Ирода. Это уж слишком много влияло на ситуацию вокруг самого деспота.

Кроме того, между Каиафой и тетрархом была одна маленькая черная тайна. Дело в том, что первосвященник имел близкую связь с Олимпиадой, внучкой Ирода Великого, дочерью Кирпы. Обо всем этом, ну как бы случайно, узнал Иррад. И теперь эта тайна связывала двоих правителей: мирского и религиозного воедино. А вместе с тем и держала их обоих у власти. И вот, чтобы вся эта история вдруг нигде не выплыва, надо чтобы Каиафа поднапрягся и сделал все от себя возможное, чтобы устранить «проблему».

— Нет, ну это уже слишком! — взревел первосвященник — Они хотят моими руками решать все свои проблемы! Ты только посмотри, что они мне предлагают сделать!

Служитель культа был красный от злости. Его негодованию не было предела. Ему ведь и без того хватает всего. Надо еще и отвечать за все, что делается в городе, так, как Пилат, этот солдатик в мантии, только и ждет на чем бы подловить его.

С одной стороны у него этот проклятый прокуратор, с его римскими законами и прочей чертовщиной, с другой стороны — народ, который ничего не понимая, бежит за разными лжеучителями, тем самим, провоцируя римлян на открытое вторжение. Мало ему было проблем с самим Иисусом, так теперь еще и все эти слухи.

Но все это было только вершиной айсберга. Надо было узнать, кто стоит за всем этим. Да, храм не однократно ставал убежищем для разного рода преступников, преследуемых римскими властями. Но все они преследовали совсем иную цель, нежели настоящую независимость.

Но времена меняются. И между ними начались разногласия. И вот часть все тех, радикалов присоединилась к Иисусу с Назарета. И как ни странно, они начали поддерживать его идеи мира и любви. Даже тот самый Варавва, стал против храма и его идеологии.

Варавва бросил все, чем занимался много лет. В ту пятницу, он многое понял. Ведь именно тогда, он с еще несколькими мужчинами должен был поднять в городе мятеж. А если еще и повезет, то напасть на кортеж прокуратора. Но им совсем не повезло. Задание провалилось. А их самих тогда все бросили. И не будь тогда какого-то особого случая, на кресте бы в тот день висел он, а не Иисус. Варавва все это усек. Он отлично понял, кем на самом деле являлись его покровители, и какая цена его жизни для них.50

**********

А в это же время, вдалеке от шумного Иерусалима, на берегу моря, в Кесарии, в своем дворце наслаждался утренним, свежим воздухом Пилат. Тот самый Пилат, который еще недавно уступил иудейским первосвященникам Иисуса. Теперь его досаждало. Его авторитет утрачено, его эгоизм задето. Это плевок всему Риму — римлянин пошел на уступки варварам. Такого он себе не мог простить. Он думал, как бы это отомстить Каиафе за это. Но ничего не мог придумать.

Но вот узнав, что Иисус воскрес, Пилат был этим доволен. И не потому, что желал все вернуть назад или изменить. Совсем нет. А только потому, что мог хоть этим вколоть Анне вместе с Каиафой и открыто обвинить их в чем угодно. Хотя бы в том, что они не умеют вести дела в провинции.

«Жрецы, которые убили своего бога — ухмыльнулся Пилат — Ну вот, сейчас посмотрим, что они на это скажут. И если это, правда, и Иисус действительно живой, то он и есть истинный бог. А первосвященник только жалкий слизняк, которого я легко уничтожу. Впрочем, даже если это все только слухи, все равно это дает мне право поиздеваться с них вдоволь».

Пилат ненавидел их всех, и жрецов и их культы. И даже весь этот народ. Их всегда что-то не устраивало. Эта провинция была сама небезопасна во всей империи. Скоро он поймет, что эта встреча была для него судьбоносна. Но это потом. А сейчас, он все еще прокуратор этой всеми забытой провинции.