Победители недр

Мареев даже решил ходатайствовать о формальном включении Володи в состав экспедиции, несмотря на его самовольное появление в снаряде. И это было сказано с такой теплой, дружеской улыбкой, что Володе захотелось взвизгнуть и пройтись на руках по полу каюты, что и было им немедленно исполнено под громкий хохот всего законного состава экспедиции. Брусков попробовал было испортить настроение, заявив слабым голосом, но очень ехидно, что это явная непоследовательность: с одной стороны — «недисциплинированный», а с другой стороны — «стахановец», и что поэтому он предлагает перевести пока этого «недисциплинированного стахановца» в кандидаты. Но Малевская так прикрикнула на него, что Брусков моментально залез с головой под одеяло, высунув оттуда лишь поднятую руку в знак того, что он сдается и тоже голосует «за».

Радиограмма была сейчас же составлена и передана на поверхность.

Положение экспедиции было, однако, очень серьезным. Предстояла самая ответственная и опасная работа по спуску снаряда. После катастрофы снаряд не лег на дно подземной пещеры, а лишь слегка накренился; ясно было, что он сохраняет почти вертикальное положение и держится в своде пещеры, только опираясь на выдвинутые вверх колонны давления. Если спустить снаряд по штангам, то есть на семь метров вниз, не потеряет ли он опору вверху, в своде пещеры? Ведь при падении снаряд пролетел еще какое-то расстояние, пока штанги не ударились о дно пещеры. Но сколько именно он пролетел, было неизвестно. Что будет, если длины колонн давления нехватит? Оставшись без верхней опоры, снаряд упадет горизонтально или, может быть, погрузится в воду, и тогда вряд ли можно будет думать о спасении.

Вот какие тревожные мысли волновали членов экспедиции во время опасной операции по спуску снаряда.

Сверх ожидания она была, однако, закончена совершенно благополучно. Снаряд успел на два метра проникнуть в дно пещеры, прежде чем колонны давления вышли из ее сводов. Под давлением собственной тяжести снаряд медленно, но упорно вгрызался в толщу породы и вскоре целиком вошел в плотный слой сланцеватой глины, подстилавший здесь каменноугольные известняки. Через тридцать часов после того, как экспедиция миновала опасную зону и скрылась под дном пещеры, анализ образцов породы обнаружил в красных песчаниках девона первые признаки нефти.

За это время с поверхности была принята радиограмма Комитета при Совнаркоме, в которой сообщалось, что, учитывая мужественное поведение и активную полезную работу ученика 5-го класса 26-й школы Сталинского района Владимира Колесникова, тринадцати лет, «случайно попавшего в снаряд», Комитет выражает свое согласие на формальное включение его в состав экспедиции по сооружению первой государственной подземной термоэлектрической станции.

У гамака больного Брускова начальник экспедиции собрал весь ее состав, торжественно огласил содержание радиограммы Комитета и первый поздравил Володю с высокой наградой, крепко, как взрослому, пожав ему руку.

Малевская собиралась было произнести по этому поводу серьезную речь, но не выдержала и, стремительно бросившись к Володе, крепко обняла и расцеловала его. Брусков слабо пожал руку Володе, поздравил его, но потом начал ехидно спрашивать, как надо понимать фразу в радиограхмме: «случайно попавшего в снаряд»? И что будет, когда Володя вернется и все начнут его спрашивать, как это он «случайно» попал в снаряд? Только вмешательство Малевской заставило его замолчать и спрятаться под одеяло. Но как только она отвернулась, Брусков приподнял уголок одеяла и начал строить оттуда такие уморительные рожи, что Володя расхохотался, после чего мир был окончательно восстановлен.

Тогда Малевская предложила Володе перестать величать ее и Брускова полным именем и отчеством.

— Володя стал нашим товарищем, а товарищи говорят друг другу «ты». Согласен, Михаил?

— Одобряю, — кивнул головой Брусков.

После неловкости первых дней Володя быстро привык к новому порядку.

Из-за болезни Брускова работы в снаряде были перераспределены. Вахту за Брускова несли Мареев и Малевская. Несложные анализы образцов, часть графиков и наблюдение за осветительной сетью переданы были Володе. Малевская следила за работой приборов, а Мареев взял на себя остальные графики, а также управление верхними и нижними моторами.

Все взрослые члены экспедиции приняли шефство над учебой Володи, чтобы за время пребывания в снаряде он не отстал от своих товарищей по школе. Каждый день он должен был два часа уделять занятиям: с Мареевым — по математике и геологии, с Малевской — по химии, литературе, истории и обществоведению и с Брусковым — по физике, электротехнике и географии.

* * *

Было четырнадцать часов — обычный час разговора с поверхностью. Рассказом о нефти Мареев заканчивал урок геологии. Из нижней буровой камеры послышался знакомый голос:

— Алло! Никита! Включай экран!

Громкоговоритель в шаровой каюте на время болезни Брускова выключили, и радиоразговоры происходили теперь из нижней камеры.

— Пойдем, Володя, — тихо сказал Мареев. — Цейтлин у микрофона...