Победители недр. Рассказы

«Новая победа над природой!», «Мы завоевываем недоступные недра Земли!», «Неисчерпаемые потоки подземной энергии на службу коммунистическому строю!», «Никита

Мареев и Михаил Брусков спускаются в снаряде на глубину десять километров!».

Корреспонденты иностранных газет давно не имели такой беспокойной ночи. Они осаждали институты, атаковали их сотрудников и охотились всю ночь за Мареевым и Брусковым. Радиотелеграф и радиотелефон не справлялись с потоком телеграмм, переговоров, фотопередач.

В театрах, кино, в концертах зрители возбужденно обсуждали эту новость.

Антракты затягивались, потому что никто не хотел уйти из фойе и буфетов, пока не узнает всех подробностей и не выслушает все «за» и «против» о проекте. Всюду вспыхивали споры, принимавшие часто ожесточенный характер.

На другой день пресса капиталистических стран забилась в истерике:

«Советский Союз вооружается новой неистощимой энергией!», «Коммунисты дурачат человечество!», «Новое оружие в руках коммунистов!». Некоторые оголтелые органы империалистов требовали немедленной превентивной войны: потом будет поздно; материальная мощь коммунистических стран благодаря использованию нового источника энергии возрастет неимоверно; они будут непобедимы; угроза странам истинной цивилизации становится неотвратимой. Мы бьем тревогу, тревогу, тревогу!

Некоторые не хотели верить и считали весь шум за блеф коммунистов с целью пропаганды. Но их не слушали.

Все интересовались личностями Мареева и Брускова, их портретами, их биографиями, вкусами, манерами.

Специалисты жаждали технических подробностей.

Мировые авторитеты науки и техники были вовлечены газетами и журналами в яростную дискуссию. Профессор

Кольридж из Милуоки доказывал на страницах «Geological News», что никакой металл не выдержит двойного воздействия высокой естественной температуры и температуры, возникающей от трения машины о твердые породы, которые встретятся на пути. Оба эти фактора создадут такую высокую температуру, при которой самый тугоплавкий металл начнет деформироваться.

В следующей же книжке журнала «La science» профессор Клод Мерон, вечный антагонист мистера Кольриджа, не преминул выступить и по этому вопросу с возражениями. Тонко высмеяв отсталость мильвокского ученого и его незнакомство с огромными достижениями социалистической металлургии, которая обладает, по словам месье Мерона, секретами производства самых жароупорных металлов, он точно, логично и ясно, как дважды два –

четыре, доказывал, что вопрос не в этом, а в том, как перенесут люди, отправляющиеся в этой машине, высокую температуру, с которой они встретятся на глубине десять-двенадцать километров.

К этому спору сейчас же присоединился ряд других ученых светил Западной Европы и Америки, каждый из которых выдвигал свои возражения.

Одни указывали, что машина под тяжестью выбрасываемой ею кверху земли не сможет наконец преодолеть эту тяжесть и перестанет работать.

Другие сомневались, смогут ли люди, добравшись до намеченной глубины, сделать самое главное – установить там термоэлектрическую батарею.

Третьи спрашивали, как машина будет подниматься кверху, если у нее не будет места, куда она сможет девать выбранною впереди себя землю.

Вопросов была масса, но ответа никто на них не давал.

Пресса из Советского Союза, на которую спрос необычайно возрос, молчала. Начинали чувствоваться некоторая растерянность и раздражение.

К счастью, в одной из стран Южной Америки вспыхнуло очередное восстание, которое быстро приняло формы и размеры гражданской войны. Инвестированным Англией капиталам угрожала опасность. Часть Тихоокеанской эскадры его величества была спешно направлена к берегам этой страны. Из боязни нарушения принципа равновесия туда же понеслась эскадра великой американской демократии.

Вся мировая капиталистическая пресса была охвачена беспокойством о судьбе «цивилизации» в Южной Америке. Вопрос о подземной экспедиции Никиты Мареева отошел на задний план и вскоре был забыт всеми, кроме специально заинтересованных лиц и учреждений.

Шахта «Гигант» получила свое название лишь недавно, после полной реконструкции. Теперь она представляет самую большую шахту в Подмосковном угольном бассейне. Технически она была оснащена великолепно: все новейшие машины и методы были здесь применены, обеспечивая полную автоматизацию работ. Глубина шахты достигала двух километров. Под бурыми подмосковными углями обнаружили огромные залежи великолепного антрацита. Шахта «Гигант» вела в толщу этого антрацита, и первые тысячи тонн его уже пущены были в производство на заводах Москвы.

У самого дна шахты проведен короткий штрек. Он выше и шире обыкновенных штреков, его крепления гуще и ровнее, он чище прибран. Посреди штрека – отверстие колодца, сплошь закрытое огромным металлическим кругом диаметром в три метра. Металл темно-синего цвета, цвета вороненой стали, отливает матовым блеском под ярким светом многочисленных электрических ламп.