Победитель получает все

– Я вполне ему доверяю, – ответил Адамант. – Когда речь идет о найме людей, его суждения непогрешимы. Стефан разбирается в подобных вещах. А теперь, если вы и ваша спутница не отказываетесь приятно провести с нами время, я проинформирую вас о последних событиях. Что вам нужно знать, капитан Хок?

– Все. Кто ваши враги, как именно они вредят. Все, что может дать нам ключ.

Даниель поднялась на ноги.

– Раз вы собираетесь обсуждать технические проблемы, я пойду и посмотрю, как там обед.

– Денни, ты же обещала больше не беспокоить кухарку, – сказал Адамант. – Ты знаешь, она терпеть не может, когда у нее стоят над душой.

– Мы ей платим достаточно, чтобы она попридержала язык, – возразила Даниель, мило улыбнулась Хоку и Фишер и покинула комнату, аккуратно прикрыв за собой дверь.

– Ну что ж, – начал Адамант, удобно устроившись в кресле, – по сути дела, в Хейвене есть только две главные партии: Реформ и консервативная. Кроме того, существует множество мелких партий и несколько независимых кандидатов, пользующихся солидной поддержкой, правда, шансов победить на выборах у них нет, но они способны сильно осложнить ситуацию. У нас есть партия Свободной торговли, Братство стали, «Долой налоги на спиртное!» и различные влиятельные группы, такие, как рабочие гильдии и воинствующие религиозные организации.

– Главная угроза исходит от консерваторов, – продолжил пояснения Медлей. – Они очень богаты. Партия Свободной торговли представляет интересы купцов. Они произносят много речей, но им не хватает общественной поддержки. Поэтому чаще всего они вступают в альянс с консерваторами. «Долой налоги на спиртное!» – партия лорда Синклера. Он субсидирует ее практически в одиночку. Всегда находятся люди, желающие выступать под его флагом в надежде на бесплатную выпивку, которую он выставляет. Синклер безвреден, но надоедлив. Рабочие гильдии – это здравомыслящие люди, но они слишком неорганизованны, чтобы представлять какую-нибудь реальную угрозу консерваторам. Обычно они поддерживают реформаторов. Именно от них поступает к нам большая часть денежных средств.

– А как насчет Братства стали? – спросила Фишер. – Я всегда думала, что Братство – скорее мистическая, чем политическая организация.

– Но в Хейвене это почти одно и то же, – ответил Адамант. – Власть и религия всегда идут рука об руку. К счастью, большинство тварей с Улицы Богов больше интересуются взаимным сведением счетов, чем политикой. Но за последние пять лет Братство стали изменилось. Ныне оно отнюдь не такое замкнутое, как раньше. У них отменная организация, а совсем недавно военное отделение Братства начало поигрывать политическими мускулами. На этих выборах они даже выдвинули кандидата из своих рядов. Он не выиграет – Братство еще недостаточно сильно. Но оно способно стать тем фактором, который определит победителя.

Хок нахмурился.

– С кем они могут скорее всего вступить в союз?

– Хороший вопрос, – отметил Медлей. – Многие политики заплатили бы большие деньги за ответ. Не знаю, капитан Хок. При обычных обстоятельствах я бы сказал, что им по пути с консерваторами, но мистические наклонности Братства в высшей степени сбивают меня с толку. Я не доверяю фанатикам. Невозможно заранее определить, в какую сторону они повернут, если на них надавить.

– Ну хорошо, – сказал Хок. – Теперь, когда мы разобрались…

– Не говори за других, – пробормотала Фишер.

– …Может быть, вы сможете просветить меня, чем так важно нынешнее голосование, – продолжал Хок. – Многие говорят, что реформаторам удастся покончить с всевластьем Совета, даже если большая часть мест достанется консерваторам. Я не понимаю, каким образом.

– Все очень просто, – ответил Адамант, и Хок насторожился. Когда произносились такие слова, это всегда означало, что ситуация может чрезвычайно осложниться. Адамант задумчиво глядел на свои сплетенные пальцы. – Различные районы Хейвена имеют двадцать одно место в Совете. На последних выборах реформаторы получили четыре места, консерваторы – одиннадцать, а остальные шесть мест достались независимым кандидатам. В результате консерваторы могли вертеть Советом, как хотели. Но теперь по крайней мере три места могут достаться кому угодно. Все, что надо сделать реформаторам, – выиграть хотя бы одно дополнительное место, и тогда вместе с шестью независимыми кандидатами мы сможем держать Совет под контролем. Вот почему нынешние выборы превратились в одну из самых грязных и жестоких политических баталий, какие когда-либо видел Хейвен.

– Великолепно, – сказала Фишер. – Именно то, чего добивается народ. Еще один повод посходить с ума, бунт на улицах и так далее. Сколько времени будет продолжаться безумие?

– Недолго, – ответил Медлей с улыбкой. – Как только вечером объявят результаты голосования, начнется свистопляска и драка на улицах, а также традиционный фейерверк, ну а победившая партия будет платить по счетам. Затем в Хейвене станет тихо, как в могиле, все расползутся перевязывать раны, отсыпаться и приходить в себя после похмелья. Теперь вам ясно?

– Более или менее, – признался Хок. – Какова наша задача?