Победитель получает все

— Нет. Самыми подходящими кандидатами кажутся Кэтрин и Эдвард Боумен — им эта смерть выгоднее всего, но я все время возвращаюсь к тому, как было совершено это убийство. Меня беспокоит запертая дверь. Тут, понимаешь, есть один момент… он никак не укладывается…

— Просто голова пухнет, — опять пожаловалась Фишер. — Я уже плохо соображаю. Правда, я всегда соображаю туго. Отвлекись, Хок, послушай, что в этой истории меня поражает больше всего. Вот мы все сидим в гостиной, пьем, едим — и вдруг как гром среди ясного неба: Блекстоун убит. Если убийца один из присутствовавших, то нервы у него должны быть стальными.

— Ты права, — согласился Хок.

Они на мгновение замерли, прислушиваясь к тишине. Дом, как и все старые дома, был полон звуков: что-то поскрипывало, потрескивало. По-прежнему нестерпимо жарко. Хок положил руку на рукоятку своего топора, стоявшего рядом с креслом. Слишком много необъяснимого в этом деле. Он чувствовал, что ночь еще преподнесет им немало сюрпризов.

Время шло, и наконец воцарилась полная тишина. Обитатели дома или заснули, или тихо сидели в своих комнатах, дожидаясь утра. Холл и коридор пусты, никаких теней на стенах. Вдруг одна дверь бесшумно отворилась, и из комнаты выглянул Эдвард Боумен. Единственная масляная лампа на стене заливала коридор мягким золотым светом. Никого. Боумен успокоился. Даже если кто-нибудь его и заметит, он всегда может сказать, что шел в ванную, но к чему лишние проблемы? Естественно, ему не хотелось привлекать внимание Стражей. Боумен вышел в коридор, аккуратно прикрыв за собой дверь, прислушался и направился к комнате Кэтрин. Он повернул ручку, но дверь оказалась заперта. Боумен быстро оглянулся и тихо постучал. В тишине этот звук показался ему настоящим грохотом. Наступила долгая пауза, затем он услышал, как в замке поворачивается ключ. Дверь приоткрылась, и Боумен проскользнул в комнату.

Кэтрин стремительно бросилась к нему и так судорожно сжала его в объятиях, что у него перехватило дыхание. Она спрятала лицо у него на плече, стараясь забыть все, что случилось в этот день. Он успокаивающе погладил ее: спустя мгновение она уже пришла в себя. Боумен улыбнулся.

— Ты рада мне, Кэт?

Она подняла лицо и жадно поцеловала его.

— Я так боялась, вдруг ты не придешь сегодня! Ты очень нужен мне, Эдвард! Особенно сегодня. Ты необходим мне сегодня!

— Все хорошо, Кэт, я с тобой.

— Но если нас заметят…

— Не заметят. Не увидят, пока мы осторожны.

Кэтрин наконец оторвалась от него и присела на край кровати.

— Осторожны… Ненавижу это слово. Почему мы всегда должны оставаться начеку, всегда должны дважды подумать, прежде чем что-то сказать или сделать? Сколько такое положение будет продолжаться, Эдвард? Когда наконец мы сможем открыто быть вместе? Я хочу тебя, любовь моя, я мечтаю, чтобы ты оставался со мной всегда, всегда, всегда…

— Потерпи немного, — успокоил ее Боумен. — Совсем чуть-чуть, пусть утихнут разговоры. Немного терпения…

— Ненавижу терпеть!

Эдвард предостерегающе показал ей на стены. Кэтрин кивнула и понизила голос. Недоставало, чтобы их услышали, а стены в этом доме очень тонкие.

— Эдвард, Стражи сказали тебе о том, кто убил Вильяма?

— Конкретно нет, но они окажутся полными идиотами, не обвинив нас с тобой. О нас давно сплетничают, и смерть Вильяма нам выгодна.

— Мы и убили его в некотором роде…

— Что? — Боумен ошеломленно взглянул на нее. — Кэтрин, ты не…

— Вильям убил себя сам, — ответила Кэтрин. — Я… я рассказала ему о нас.

— Что ты наделала!

— Я должна была! Я больше не могла жить во лжи. Я объяснила ему, что он мне дорог, всегда останется дорог, но я люблю тебя и хочу выйти за тебя замуж. Я предложила обдумать вариант, удобный для него, чтобы не навредить его карьере. Но я настаивала на разводе. Сначала он и слушать не хотел, а потом… Потом сказал, что любит меня и не отпустит. Я продолжала настаивать на своем, и тогда он сказал, что убьет себя, если я уйду.

— Господи! — прошептал Боумен. — И ты думаешь, Вильям…

— Да. Я уверена — он покончил с собой. Наверняка он умер из-за нас.

— Ты кому-нибудь говорила об этом?

— Конечно, нет. Но это еще не все, Эдвард, я…

Она внезапно замолчала, посмотрев на дверь. По коридору кто-то крался. Вскочив, Кэтрин прижалась, к Эдварду. Оба прислушались. Шорох повторился — легкие, крадущиеся шаги, замирающие вдали, словно кто-то вышел из коридора. Боумен нахмурился. Шаги очень странные… Кэтрин попыталась промолвить что-то, но он остановил ее, прижав палец к губам. Они снова прислушались — тишина.

— Кто-нибудь заметил, как ты сюда входил?

— Ни одна душа. Я действовал очень осторожно. Наверное, Стражи обходят дом, а может, кто-то из гостей пошел в ванную. Кто бы это ни был, он уже исчез. Мне лучше вернуться к себе.

— Эдвард…

— Я не могу остаться, Кэт. Не сегодня и не здесь. Слишком рискованно. Встретимся утром.

— Хорошо, — согласилась Кэтрин, — тогда до утра.